«Когда временщики приходят, всегда так бывает…»

Председатель Союза архитекторов города Ринат Сафиуллин считает, что главная беда градостроительной политики Челнов в ее отсутствии. В интервью Chelny-biz.ru он оценил современный облик города, напомнил, как в разные годы власть порождала строительные проблемы и пыталась их решать. Недоумение у прославленного архитектора вызывают разность требований к застройщикам – приближенным и не очень, игнорирование генплана и СНиПов. Директор ООО «Архитектурная мастерская» рассказал о бизнесе и планах династии Сафиуллиных, об идее открыть архитектурное отделение в КФУ. За что Ринат Сафиуллин хвалит Фишман и критикует ее дизайнеров, почему считает провальным проект центра города, что советует новому главному архитектору и предпочитает работать за пределами Челнов – в материале Chelny-biz.ru.

«Я ПОДОЗРЕВАЮ, ЧТО ОПЯТЬ ПОТРАТЯТ ЧЕТЫРЕ-ПЯТЬ МИЛЛИОНОВ НА ДОКУМЕНТ И ЗАКРОЮТ ПРОБЛЕМЫ, КОТОРЫЕ ЕСТЬ У АДМИНИСТРАЦИИ»

– Ринат Талгатович, одно из первых, что вы сегодня произнесли, когда мы встретились, была фраза «у архитекторов работы нет». Почему?

– Это я условно. У всех есть какая-то работа, но то, чем они сегодня занимаются – это не архитектура. Раскраска фасадов – это не профессия архитектора. Архитектор должен решать градостроительные проблемы, глядя на будущее – на 10-15 лет вперед.

– В городе зреет идея разработки нового генплана. Вы уже высказывали Chelny-biz.ru свои опасения по этому поводу. Как видите сегодняшнее состояние города и его архитектуры? Какие проблемы можно было бы решить при помощи нового документа?

– Почему срочно занялись генпланом? Потому что очень много проблем с территориями, например, с 19-м комплексом. Генплан никто не учитывает. Мы привыкли нарушать все. А вообще-то генплан – это закон для всех: для строителей, для прокуратуры, для власти, для архитекторов и для жильцов. Но сегодня этого нет. Я подозреваю, что опять потратят четыре-пять миллионов на документ и закроют проблемы, которые есть у администрации.

19-й комплекс осваивают два застройщика. Им отдали пустые места, которые выходят на проспект Сююмбике. А проблемные участки под стоянками, гаражами остались. Городская власть не может решить эту проблему, у нее нет таких средств. Мы не раз говорили руководству: не отдавайте пустые места, здесь могли бы быть объекты городского значения, которые могут формировать застройку важного градостроительного проспекта. Город мог себе земли оставить, а участки внутри, где есть проблемы, отдать инвесторам. Это же достойные организации, пускай решают. Хотят снести – пусть сносят и формируют новый образ застройки улицы Команды «КАМАЗ-мастер».

Когда временщики приходят, всегда так бывает. Хотя новый глава и говорит, что он не временщик... Пример того, как работать с городом, показала Фишман Наталия Львовна. Она привела свою группу, московскую фирму «Стрелка». Смотрите, как они работают – никакой скрытности. Сначала приглашают всех жителей района города на встречу. Внимательно выслушивают, никого не перебивают – от бабушки до ведущих специалистов. А потом делают анализ. Пришли республиканские и федеральные деньги, люди Фишман и она сама дали толчок к развитию города и показали, как можно решить градостроительные узлы.

«МЫ СУЩЕСТВУЕМ, ЧТОБЫ ПРИДАТЬ КАКОЙ-НИБУДЬ ФАСАДИК ИХ МУРАВЕЙНИКАМ. И ТО, ФАСАДИКИ НЕ ОТ ВСЕХ ТРЕБУЮТ»

– Вы довольны тем, как реконструирована площадь Азатлык при участии бюро «Стрелка»? Вы же высказывали другое видение при обсуждении проекта.

– Да, у меня была другая идея. Мы настаивали на том, чтобы авторы учли мнение местных архитекторов. На выездном обсуждении мы представили свое проектное решение, но здесь группа «Стрелка» мало прислушалась. Знаете почему? Потому что, когда около Фишман глава говорит, что «У нас архитекторов нет, мы их никогда не слушали и не будем слушать», и отношение соответствующее. Однажды Наталия Львовна мне сказала: «Я не знаю, какое у вас положение. Я вам не завидую, когда глава про вас так говорит». Я ей ответил: «Так мы и работаем». Можно сказать, что и не работаем. Мы – обыкновенные исполнители желаний застройщиков. Есть менеджеры по строительству, по продаже квартир, а мы существуем, чтобы придать какой-нибудь фасадик их муравейникам. И то фасадики не от всех требуют.

- Что вы имеете в виду?

- У нас в городе два-три основных застройщика жилья. Допустим, «Комфортное жилье» Золотухина. Смотрите, как его заставляют тратить деньги! У него облицовочный керамический кирпич на фасадах в 64-м комплексе. А рядом, в 65-м комплексе, строит «Профит» и использует силикатный кирпич. Есть распоряжение Минстроя Татарстана о том, что в облицовке фасада категорически запрещен силикатный кирпич. Вроде бы запрет, а «Профит» применяет обыкновенный силикатный кирпич и красит краской. Почему кому-то обязательно делать затратно, а кому-то разрешено за копейки из силикатного кирпича?

В 80-е годы я работал в Марий Эл (в центральном институте), у нас была проблема: чем покрасить фасады панельных домов. Мы ездили в Прибалтику изучать опыт, потому что там придумали специальную краску. Та, которой сегодня красят, со временем отторгается, потому что бетон «дышит»: зимой влагу набирает, весной отдает. И краска отходит. А в Прибалтике придумали добавлять мраморную муку, которая создает пористость, и бетон спокойно отдает влагу, не отторгая краску.

А в Челнах в те годы благодаря Бибишеву пробили «ириску». Это маленькая плиточка, которой облицованы многие дома в городе. Она прочная, долговечная, мы до сих пор не ремонтируем эти фасады. Это было дорогое удовольствие – весь город сделать из «ириски». Бибишеву только за это памятник можно было поставить. А сегодня выходит так, что силикатный кирпич красится, пройдет пять-десять лет, он слезет. Застройщики продадут что построено и уйдут, а капремонт фасадов ляжет на плечи жильцов.

– Покраска фасадов с некоторых пор для нашего города стала одной из самых обсуждаемых тем. Вы в этом споре были на стороне Алмаса Идрисова или нет? Что сейчас делать с его наследием?

– А ничего не надо делать. Эта краска облезет, потом, наверное, по-другому покрасим. Я не против поменять колористику города. Но к этой проблеме надо было подойти, как Фишман и КБ «Стрелка» делали – надо было обсудить. Взять какой-либо микрорайон с активным населением и активной управляющей компанией, привлечь наших архитекторов, дизайнеров, художников, журналистов, показать варианты оформления и выслушать мнения. Я смотрю на людей, которые приходя на общественные обсуждения Фишман, у них глаза горят. Потому что последние 30 лет у них никто ничего не спрашивал.

Нашему городу надо было подхватить волну и дальше заказывать проекты по общественным пространствам. Оказывается, другие регионы продолжают получать деньги на их создание, потому что они быстренько подготовили проектные решения, обсчитали – и бегом в Москву, доказывать, что это хорошо, и нужно проектное финансирование.

– Вы считаете, что в Челнах программа по общественным пространствам не получит продолжения?

– Пока не видно какого-нибудь движения в этом направлении. Наталию Львовну сейчас, насколько я знаю, приглашают в другие регионы. Может быть, нам в городе надо было такую личность найти, дать проектные решения с доказательной базой и туда в Казань или Москву – решать вопросы финансирования интересных идей.

«ОНИ КРАСИВО РИСУЮТ, А РЕАЛЬНОСТИ НЕ ЗНАЮТ. ИХ ПРОЕКТЫ ПЕРЕХОДЯТ В ОГРОМНЫЕ ЗАТРАТЫ»

– Как вы оцениваете молодых архитекторов и дизайнеров из команды Фишман, которые поработали в Челнах? Есть ощущение, что наши остались не у дел.

– Так и есть. Обижаться не стоит, потому что мы, городские архитекторы, сами заслужили. Мы не зубастые, мы ничего не говорим, не критикуем и не предлагаем свою помощь, свои проекты. Группа Фишман легка на подъем, потому что там активные молодые специалисты, болеющие за свое дело. Только по площади Азатлык почему-то неувязка: сначала всю облицевали, а сейчас начинают разбирать, потому что надо сажать капитальные объекты. Наверное, можно было отработать всю технологию строительных работ - сначала строительство каркаса объектов, предусмотренных генпланом (генплан реконструкции все видели и утвердили), основных земляных работ, обустройство автоматического полива газонов и деревьев, а дальше чистовая брусчатка.

– Команда Фишман работает по Татарстану и делает все пространства в едином стиле. На данный момент он в тренде, а через несколько лет вероятно выйдет из моды, и все одновременно устареет. Вы согласны?

– Наверное, вы правы. Но если бы мне поручили, я бы тоже везде сделал так, как мне нравится, и у меня было бы все одинаково, по типовому. К этой инициативной группе, которая оперативно работает, стоило подключить и других молодых архитекторов. Они, возможно, разбавили бы проекты своими предложениями.

Если бы зависело от меня как представителя администрации города, я бы собрал наших молодых специалистов, архитекторов (они у нас есть) и довез бы их до Москвы или Питера (это копейки стоит). Чтобы они пробежались по современным объектам, посмотрели, пощупали, как там сделано. Зачем нам сюда иностранцев приглашать, если там иностранцы уже поработали? Мы можем поучиться на готовом. Молодые дизайнеры из «Архитектурного десанта» умеют рисовать, но не знают, к сожалению, деталей. Я вот недавно в Москве обратил внимание, как грамотно сделано покрытие дорожек. Ближе к бордюру и подпорным стенкам оно поднимается, чтобы там вода не скапливалась. Когда вода не стоит, покрытие не рушится.

– Судя по всему, это совет недавно назначенному главному архитектору Челнов Василю Набиуллину. Какие задачи вы с коллегами перед ним поставили бы?

– Я бы на его месте просил бы возобновить работу Градостроительного совета. И при градсовете сформировать постоянно действующий Архитектурный совет. Он бы мог собирать у себя 10-12 архитекторов (мы же денег не просим) и без всяких голосований обсуждать проекты. Мы могли бы предлагать разные варианты решения одной проблемы, пусть бы потом выбирали. И на градсовете голосования не должно быть. Нужно выслушать специалистов разных профилей, а потом главному архитектору в своем отделе или с руководителем исполкома принимать решение. А сегодня это голосование на градсовете нечестно по отношению к строителям. Это как метод наказания для некоторых застройщиков. Дома «Профита» или «Домкора» же не выносят на обсуждение. Был один и больше не будет, вот увидите.

Главное – должна быть политическая воля руководства города в области градостроительства. Человек должен гореть, ни себя не жалеть, ни застройщиков. Я бы, например, землю продавал даже не за деньги. Например, есть свободный уголок около Майдана - открытая парковка (не удивлюсь, что скоро там появятся высотки из силикатного кирпича). Пока земля городская, объявил бы архитектурный конкурс на видение этого места. Собираем, находим единое решение, формируем аукционную документацию и прописываем, чего и сколько нужно городу: квартиры учителям, инвалидам, детские клубы и помещения на первом этаже, другие социальные объекты. Таким образом деньги от продажи участка не размазывались бы по бюджету, а город получил необходимые объекты.

- Ринат Талгатович, почему все же ушел с должности главного архитектора Алмас Идрисов?

– Возраст.

– Или причина в конфликтах, которые сопровождали его работу?

– Нет. У него вообще была спокойная жизнь.

«КУПИЛ ЗЕМЛЮ – ИДИ КАРТОШКУ ПОСАДИ. А КАК ТОЛЬКО НАЧНЕШЬ ХОТЯ БЫ НА МЕТР ПОДНИМАТЬ ЧТО-ТО, ПРИХОДИ КО МНЕ, Я ТЕБЕ СКАЖУ, КАК НАДО ДЕЛАТЬ»

– Какие архитектурные проекты из реализованных за последние годы вы считаете удачными?

– На улице Центральной около моста появился интересный объект. Заказчик – Вайнер (Евгений Вайнер, гендиректор «Аква-Регион» – ред.). Я автор двух стоящих рядом объектов из красного кирпича, в начале Центральной. Мы в свое время хотели всю улицу сделать в историческом амплуа. Мне сначала трудно было воспринимать то, что предлагали молодые архитекторы, а потом подумал: почему бы и нет? У них наклонные стены. Почему наклонили? Оказывается, когда с моста смотришь, открывается вид на башню существующего здания, а со стороны воды водохранилища, на витражах отражается здание храма.

– Назовите территории города, которые вас беспокоят.

– Вот если бы полоса земли около Медгородка не была застроена 10-этажными панельными домами, можно было бы спокойно выделять участки и сформировать там комплекс медицинских центров, как в Европе, Израиле. Следующую улицу – Королева – мы просили у руководства города оставить для медицинских объектов. Не захотели и поставили «Бургер Кинг». А его можно было бы поставить так, чтобы решить с помощью этого застройщика другую градостроительную проблему. Это же международная организация, думаю солидная и не бедная. Можно было ее нагрузить чем-то.

Если бы у нас была более «зубастая» администрация, она бы ставила инвесторам условия еще до выделения земли. Когда главным архитектором была Ольга Алексеевна Никитина, я ей говорил: «А почему мы не можем сказать застройщику сделать так или так?» Она отвечала: «Я не имею права, это же частники, они купили землю». Я ей приводил в пример бывшего главного архитектора Йошкар-Олы (к сожалению, его уже нет). Когда к нему застройщики приходили со словами «я землю купил», он говорил: «Хорошо, иди картошку сажай. А как только начнешь хотя бы на метр поднимать что-то, приходи ко мне, я тебе скажу, как надо делать». И, действительно, Йошкар-Ола преобразилась. Там была градостроительная политика, а у нас ее не чувствуется.

– Вы ранее отмечали проблему градостроительных узлов в Челнах. Как их можно решить?

– Таких узлов осталось мало. Проблема – берег Камы. Я боюсь за него и за полосу между проспектом Чулман и парком Прибрежный. До начала отводов земель надо было провести архитектурный конкурс на планирование территории, даже с участием архитекторов из других регионов. Или давайте возьмем набережную Тукая, противоположную сторону реки Мелекеска. Слухи ходят, что туда турки хотят прийти, просят землю. А мы могли бы сами сформировать эту новую береговую линию, проект комплексного освоения. Обратите внимание, в верхней части, где стоят спорткомплексы, сделаны плотина и берегоукрепление с хорошим водоемом. Мы могли бы каскад из четырех прудов сделать. Первый уже есть. Второй – до моста через реку в сторону Замелекесья. Там уже появляются застройщики. Вы знаете, что Вайнеру выделен участок под бассейн с аквапарком. Ребята сегодня рисуют проектные предложения, они скованны границами участка, сформированным существующим рельефом. А почему бы не выделить больше за водной гладью, не освоить территорию комплексно? Где-то год назад мы говорили администрации: давайте объявим конкурс на этот район, но нет. Я подозреваю, что на самом деле там уже рисует кто-то типа профессора Дембича (Александр Дембич, завкафедрой КГАСУ – ред.), опять студенческие работы. Предварительные проектные предложения застройки центра города – это тоже рисунки студентов. Он объединил курсовые работы и картинки нам показали.

«АБДУЛЛИН ПРЕКРАСНО ПОНИМАЕТ, НО РАЗВЕ ЛЕТ ЧЕРЕЗ 15 ЭТО БУДЕТ ЕГО ГОЛОВНОЙ БОЛЬЮ?»

– Вы, помнится, были против презентованного проекта центра и говорили, что это нонсенс – оставлять городские объекты внутри жилых комплексов. По центру вы видите сейчас другой выход из ситуации?

– Все, уже территория сформирована и разделена. Вдоль проспекта Сююмбике земля отдана застройщикам. Внутри остается проблема с гаражами, она не решена. Абдуллин это прекрасно понимает, но разве лет через 10-15 это будет его головной болью?

– Как относитесь к идее застраивать город стилистически разными микрорайонами?

– Можно было бы их в генплане прописать. Когда начинали строить 65-й микрорайон, был один генплан, а сейчас пришел вместо «Фона» другой застройщик и вместо линейных домов, как горох, ставит башни. Где формирование застройки? Где защита от ветров?

Надо думать о развитии инфраструктуры внутри микрорайонов, о решении острейшей проблемы парковок. Возьмем проспект Мира. Есть основной проезд, потом шестиметровая зеленая полоса, потом местный проезд, потом еще зеленая зона до жилых домов. Вот полосу между проезжими частями по всей длине, где удобно, можно было бы сделать гостевой стоянкой. Березы, которые там растут, уже так высоко поднялись, что становятся опасными. Мы для чего деревья сажаем? Чтобы до уровня 3-4 этажа закрыть дома от автомобильного шума. Они уже не закрывают, потому что там одни стволы, зато выше закрывают солнечный свет. Мы могли  бызаменить деревья и правильно сформировать кроны.

- Какие еще решения по парковкам вы видите?

- Посмотрите за проспектом Яшьлек, на пересечении с Московским, построили одноэтажный паркинг. Из-за того, что нет политики по парковкам, этот «бедолага» застройщик сделал огромный фундамент для одноэтажного здания. Ну почему не четырех-, не пятиуровневый?

Я вспоминаю, как Алтынбаев однажды собрал всех владельцев стоянок и сказал: «Я вам дал время заработать, а с завтрашнего дня вы начинаете заказывать проекты паркингов и строить». Все начали заказывать, потому что была политическая воля. Сколько я проектов сделал! На перекрестке Чулман и Хасана Туфана предполагался шестиэтажный паркинг с ресторанами наверху.

- Но ни один в итоге не построили…

- Так ведь ушел Алтынбаев. Мой заказчик, помню, побежал в администрацию к новому мэру, пожаловался, что сложно, и ему поменяли назначение участка на жилой комплекс.

– Еще одна спорная тема, связанная с архитектурой – наружная реклама. При Ольге Никитиной, помните, шел процесс приведения вывесок в порядок. Как оцениваете сегодняшний облик зданий?

– Мне нравится подход Собянина в Москве– убрать все лишнее. И в Казани сейчас многое убрали, почистили. У нас же бизнес привык, что если сделать трехметровые буквы на фасаде, сразу продажи вырастут. Бессмысленно требовать от директоров магазинов, чтобы они были образованными в области дизайна и архитектуры. Для этого есть специальные службы, вот они должны корректно рекомендовать, подсказывать и где-то заставить.

– Что в этом смысле является антипримером в Челнах?

– Рынки и магазины вокруг них, например. Зона торговли – это ведь тоже общественное пространство, люди там свободное время проводят. Но как только подъезжаешь по Московскому проспекту к рынку – вывески с огромными буквами.

– Повсеместные вывески алкомаркетов на фасадах как вам?

– Нормально, неважно чьи. Важно - чтобы все было выполнено грамотно и современно, с точки зрения дизайна.

«А У МЕНЯ БЫВАЛО, ЧТО ИЗ ДЕСЯТИ РАБОТ СЕМЬ ПРОСТО ВОРОВАЛИ И УХОДИЛИ»

– Сколько сегодня архитекторов в городском Союзе? Достаточно ли заказов для всех?

– В союзе было 23 человека, из них человек 15 я уже давно не вижу. Может, по районам работают. Я сам лет пять-шесть в городе ничего не делаю, только в районах Татарстана. Во многих пришли новые руководители, у них глаза горят, когда говорят о новой идее. Например, в Муслюмовском районе, где я достаточно объектов запроектировал. Мне нравится глава. Все дороги вычистил, все заборы выпрямил. Тем, кто сам не может, за счет бюджета сделал. Сейчас реконструкцию проводит и новое строительство. Я с ним сделал техникум, центральную районную больницу. После реконструкции получился хороший объект. Он хорошие вещи предлагает, слушает, но не навязывает свое мнение как главное.

Почему архитекторы в Челнах не могут работать, потому что основные объекты делает ГУП «Татинвестгражданпроект». Он уже зашивается от работы! Центральный институт так загружен работой, что отношение к нам, как к периферии. Дизайн новых школ, которые сделаны в последние годы, наши местные архитекторы вытащили! Если бы не они, все было бы просто покрашено в желтый цвет. Посмотрите школу в Замелекесье. Наши ребята купили самолет. За свой счет. Привезли из Мензелинского клуба, уговорили директора отдать списанный самолет. Если бы все молодые архитекторы горели так же, мы бы здесь горы свернули.

– Можно ли заработать на архитектурном бизнесе?

– Нет. Прокормиться можно, но не все могут заняться бизнесом и, наверное, не нужно. Из 100 процентов архитекторов вести свое дело могут два-три. Это адский труд. Это обман со стороны заказчика, недоплаты, проблемы с зарплатами. Я с благодарностью вспоминаю советское время за то, что всегда знал в конце года, что буду делать в следующем. Мог гарантировать людям зарплату, обеспечивать их жильем, садиками. А сегодня как можно работать, когда мы ждем, когда нам что-то отвалится от ТГП или когда-нибудь к тебе придут?

– Приход «Архитектурного десанта» в Татарстан привел к переделу рынка?

– Абсолютно нет. Фишман принесла сюда совершенно другую работу, свою. Она привела свои деньги.

– Династия Сафиуллиных связывает свое будущее с Челнами?

– Да, мы никуда не собираемся. У меня трое сыновей, они создали свою мастерскую. Я поначалу был против того, как они работают. Я считал, что надо быть более лояльным к заказчику, а они говорят: если заказчик пришел, значит, он подумал и про оплату. А у меня бывало, что из десяти работ половину просто воровали и уходили. Берут мои эскизы, идеи, идут к другому проектировщику, узнают цену и делают. Ребята подходят по-другому: лучше один проект сделаем, но на совесть и за деньги.

Сейчас почему такая «плохая» архитектура? Думаете, застройщики заботятся о красоте? Им бы быстрее достроить и продать. Посмотрите, что творится внутри домов! Это муравейники. Где вы видели, чтобы полноценная квартира была 15-18 квадратов. Нашли же еще название красивое - «студия». Студии были в Америке придуманы как кратковременное жилье для студентов. Почему их начали делать у нас? Потому что народ бедный. Было бы волевое решение администрации города строить квартиры по нормам, все были бы площадью минимум 30 квадратов. А наши проектировщики, тот же «СтройПроект», штампуют такие дома, потому что музыку заказывает застройщик.

«РАЗГОВАРИВАЛ С ДИРЕКТОРОМ, ЕСТЬ ИДЕИ ОТКРЫТЬ АРХИТЕКТУРНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ И ХОТЯ БЫ ОДНУ ГРУППУ АРХИТЕКТОРОВ ВЫПУСКАТЬ»

– Вы уже неоднократно упомянули кадровую проблему в отрасли. Какие выходы видите?

– Была у нас школа «Да-Да», вроде пока есть, которая будущих студентов поставляла. Видели бы вы, какие дети оттуда выходят! Когда Татьяну Хайман выдавили школы, все пошло вниз. Наш КФУ архитектурные кадры не готовит. Ничего не могу пока сказать о вузе, я с пятницы начинаю там преподавать архитектуру. Посмотрю, как дела обстоят, как дети (студенты!) относятся к нашей профессии. Это же хорошие профессии – строитель, конструктор, архитектор. Разговаривал с руководством института, у них есть идеи образовать архитектурное отделение и хотя бы одну группу архитекторов выпускать. Сейчас все уезжают учиться в Казань, Нижний Новгород, Москву и оттуда не возвращаются. Если захотите здесь создать архитектурную мастерскую, кадры просто не найдете. Я поехал как-то в КИСИ перед распределением. Обещал хорошие условия, беспроцентный кредит на покупку жилья. Говорят «нет». Я им: «Ребята, будете здесь под лестницей жить». Они: «Ну и что, знаем, но мы хотим здесь, а Челны – дыра». Пробовал специалистов по инженерным сетям привлечь, тоже не хотят.

– Вы сами находите поводы для оптимизма в будущем города?

- Конечно. Мы второй город республики. Надеюсь, что когда-нибудь все поумнеем. Я считаю, что наш менеджмент не здесь должен сидеть, а дневать-ночевать в Москве или в Казани – в поисках возможности дополнительного финансирования. Все проекты благоустройства, капремонта дорог, зданий в основном делаются за счет федерального и республиканского бюджета. Надо научиться зарабатывать деньги у себя.

Вот пример приведу. В 37-м комплекс по проспекту Дружбы Народов была гостевая стоянка, а по генплану предусмотрена районная поликлиника на 200 посещений. Еще при Халикове мы проработали проектное предложение, как на участке посадить дома, в первом и вторых этажах предусмотреть поликлинику для взрослых на 200 посещений, плюс детскую на 100 посещений, в составе комплекса предусмотреть еще пять объектов для других медицинских структур (женская консультация, аптека, стоматология и др.) и огромную подземную парковку.

Целый медицинский комплекс мог быть построен бесплатно для города в счет выделения земли. Мы с арендатором участка пошли к Халикову. Он поддержал, сказал: найдите инвестора. Нашли инвестора-застройщика, все вроде бы «за», двумя руками. Дело почему-то все затягивалось, а у собственника срок аренды истекал. Потом Халиков ушел, пришел Шайхразиев. Инвестора, мягко говоря, отправили. Вот так идея дошла до тупика. А на днях дошла информация: землю забрали, отдали бывшему владельцу «Колизея». А что в итоге с поликлиникой, которая очень нужна для жителей крупного жилого района?

Лилия Павлова