«Очень раскаиваюсь и приношу свои извинения руководству республики, что не оправдала доверия»

Сегодня в Вахитовском суде Казани озвучили подробности так называемого дела ЗАГС. На скамье подсудимых, напомним, трое: экс-глава республиканского управления Гульшат Нигматуллина и двое ее подчиненных – Ренат Ахметзянов и Ландыш Шарафутдинова. Так, судя по протоколам очных ставок между подельниками, которые по очереди зачитали сегодня на заседании, Нигматуллина дала поручение Ахметзянову и Шарафутдиновой обзвонить руководство местных отделений и предупредить их о том, что часть денег, выделенных на перевод актовых записей, им нужно будет вернуть. А потом уехала в отпуск. «Возвращенное» тратили якобы только с разрешения Нигматуллиной и на нужды управления – к примеру, на сувенирную продукцию, чак-чак, сервизы и ремонт автомобиля. А когда силовики заинтересовались управлением в Бугульме, подельники перестали обсуждать «эту ситуацию» по телефону и начали переписываться только на бумаге. О том, куда конкретно ушли «сэкономленные» деньги и за что извинилась перед республиканскими властями Нигматуллина – в материале.

ЧТО ГОВОРИТ ШАРАФУТДИНОВА

«КОГДА СЛЕДСТВЕННЫЕ ОРГАНЫ НАЧАЛИ ИНТЕРЕСОВАТЬСЯ СИТУАЦИЕЙ В БУГУЛЬМЕ, БЫЛО СКАЗАНО, ЧТО ПО ТЕЛЕФОНУ НЕ РАЗГОВАРИВАТЬ…»

Сегодня в Вахитовском суде Казани огласили протоколы очных ставок между экс-главой управления ЗАГС Гульшат Нигматуллиной и ее подчиненными. Так, согласно показаниям завотдела Ландыш Шарафутдиновой, все началось в конце 2020-го года. В это время как раз должно было поступить финансирование на перевод актовых записей. Нигматуллина якобы поручила своим коллегам обзвонить руководителей местных отделений и предупредить их о том, что часть денег нужно будет вернуть. А сама уехала в отпуск.

– Она (Нигматуллина – прим. ред.) сказала, что до конца 2020-го года будет значительное поступление денежных средств из федерального бюджета, предназначенное для перевода актовых записей в латинской графике. Сказала, что им нужно будет подготовить калькуляцию для оплаты этих работ, – зачитала протокол очной ставки между Нигматуллиной и Шарафутдиновой гособвинитель. – Они (Шарафутдинова и Ахметзянов – прим. ред.) подготовили калькуляцию, начали делать расчеты. В августе 2020-го года перед отъездом Нигматуллина сказала, что поступит значительная сумма и что нужно будет предупредить руководителей отделов ЗАГС об этом. Эти суммы они должны будут распределять сами, в том числе на свою зарплату, на зарплату оцифровщиков, возможно, на нужды отдела ЗАГС. По приезде Гульшат Нигматуллина пригласила их с Ренатом Ахметзяновым и спросила, произвели ли они выплаты, выполнили ли они задания по поводу обзвона районов и сказала, что еще раз нужно будет напомнить им об этом. С конца декабря 2020-го года – начала 2021-го года некоторые районы привезли им суммы частично, они расходовали их на нужды управления ЗАГС. Все суммы, которые ей привозили, она лично себе не забирала. Хранила в бухгалтерии, в сейфе. Расходовались все эти суммы только по согласованию с руководителем.

Сама Нигматуллина эти показания не подтвердила. Шарафутдинова же добавила – деньги шли на нужды управления, в том числе на представительские расходы.

– Обычно приходил Ренат Ахметзянов с ее ежедневником и говорил, что Гульшат Нигматуллина дала указание – купить какие-то сувениры, продукцию на подготовку к коллегии. Все расходы были с разрешения Нигматуллиной, также были расходы на ремонт автомобиля и так далее, – продолжила зачитывать протокол очной ставки между коллегами гособвинитель.

«Продукцию» обычно покупал Ахметзянов, Шарафутдинова – проверяла чеки и выдавала деньги, затем они подлежали уничтожению. Инициатива собирать деньги и тратить их на «нужды» исходила якобы от Нигматуллиной.

– Когда следственные органы начали интересоваться ситуацией в Бугульме, им было сказано, что по телефону не разговаривать. Устно они не общались, в основном переписывались на бумаге, если вопросы касались этой ситуации, – продолжил представитель прокуратуры. – Шарафутдинова ответила, что она точно видела, что телефоны оставляли в приемной. Что происходило внутри, она сказать не может.

ПОКАЗАНИЯ АХМЕТЗЯНОВА

«НИГМАТУЛЛИНА ДАЛА УКАЗАНИЕ – СОБРАТЬ ДЕНЬГИ В ВИДЕ ВНЕБЮДЖЕТНОГО ФОНДА НА СЛУЖЕБНЫЕ НУЖДЫ, ПРЕДСТАВИТЕЛЬСКИЕ РАСХОДЫ УПРАВЛЕНИЯ»

Затем зачитали протокол очной ставки между Нигматуллиной и другим фигурантом уголовного дела – бывшим замначальника управления Ренатом Ахметзяновым. Так, он рассказал, что в Татарстане было значительное количество записей актов, которые составлены на татарском языке – около 600. Затем Минюст РФ запросил у управления ЗАГС конкретную информацию о стоимости работ. Дальше последовало решение правительства о выделении денег.

Фото: Бизнес Online

– Она (Нигматуллина – прим. ред.) поручила им проинформировать ЗАГС и на местах сказать, что будут выделены значительные средства. Они должны были распределяться руководителями, в зависимости от количества записей и конкретного вклада каждого сотрудника, – продолжила гособвинитель. – В конце октября 2020-го года вышло распоряжение правительства о выделении средств, в конце того же года у них уже было подготовлено распределение денежных средств по районам. […] Гульшат Радифовна дала указание – собрать деньги в виде внебюджетного фонда на служебные нужды, представительские расходы управления.

Сам Ахметзянов выбрал из списка районных ЗАГС несколько руководителей, которых знал лично, и сообщил им о том, что часть денег, выделенных им, нужно будет вернуть. Что касается фонда, то он «существовал вплоть до последнего времени». Из него осуществлялись представительские расходы, которые Нигматуллина якобы контролировала лично. Речь идет о тратах на тюбетейки, сервизы, подарочные карты и сертификаты.

– Он неоднократно приобретал продукты питания: шербет, чак-чак, алкоголь, продукты питания представительского класса, детские подарки, цветы ветеранам, цветы на похороны, праздничные и печальные мероприятия, – продолжила зачитывать протокол гособвинитель. – Насколько он знает, из этих средств осуществилась оплата мероприятий, связанных с проведением коллегии. Любое серьезное мероприятие сопровождалось чайным столом. Гульшат Радифовна могла сказать съездить и закупить что-нибудь на стол.

Нигматуллина эти показания признала лишь в части того, что Минюст выделил деньги. А потом – как раз с конца 2020-го года – она ушла в отпуск по семейным обстоятельствам.

– В период ковида было сложно работать. О том, когда придут средства на перевод записей с отличного от русского языка [информации] в тот период не было. У нее была сложная семейная ситуация, связанная с трагедией в ее семье – ее сын находился при смерти. В конце августа 2020-го года они были вынуждены уехать на лечение. Поэтому она попросила ее коллег, чтобы они очень внимательно отнеслись к исполнению тех поручений, которые поставило перед ними руководство, своевременно и в срок выполнять все данные указание, поскольку физически ее не будет в России, – зачитали показания уже Нигматуллиной.

В своих показаниях Нигматуллина отметила, что полностью доверяла своим коллегам, в частности Шарафутдиновой и Ахметзянову – у нее не было сомнений в том, что работа будет выполнена правильно, качественно и в срок. Что касается общения по средствам месседжера, то они якобы обсуждали рабочие моменты – были сложности с исполнением плана (выполнено 60%). В другой части Нигматуллина показания Ахметзянова не подтвердила.

ДОПРОС НИГМАТУЛЛИНОЙ

«ДОПРОШЕНО 160 ЧЕЛОВЕК, НО ТОЛЬКО ДВОЕ СПУСТЯ ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ПОСЛЕ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА СТАЛИ МЕНЯ ОГОВАРИВАТЬ»

Затем приступили к допросу Нигматуллиной. Гособвинитель уточнил – на какие средства проводились мероприятия, оплачивался ремонт машины, покупались подарки.

– Мероприятия, которые проводились в управлении ЗАГС, проводились совместно с управлениями территориальных органов ЗАГС. Как правило, эти программы и мероприятия формировались с учетом всех мероприятий территориальных органов ЗАГС. В них я как руководитель принимала участие, каким-то образом участвовала. Я хочу сказать, что эти мероприятия проводились, как и до меня (таких мероприятий было достаточно много), и как я пришла. Мои коллеги… Я безоговорочно доверяла и всегда с ними советовалась, надо ли принимать участие в том или ином мероприятии. И Ренат Ахметзянов, и Ландыш Шарафутдинова, у нас всегда принималось коллегиальное решение об участии в тех или иных мероприятиях.

Нигматуллина признала вину лишь в части халатности (ст. 293 УК РФ), хотя ей вменяют «Превышение должностных полномочий» (ст. 286 УК РФ). В части мошенничества своей вины она также не видит.

– Она действительно не досмотрела, не доглядела, хотя по долгу своей службы она обязана была все это знать. Она допустила, что за ее спиной совершаются такие преступления. Она полагает, что в данном случае ее действия охватываются составом статьи «халатности», и по этой статье она признает себя виновной полностью, – ответила адвокат Аниса Алешина.

Нигматуллина добавила: подобных поручений подчиненным не давала, и денег не получала.

– В преступный сговор с и.о. начальника управления ЗАГС Ахметзяновым и заведующей сектором бухучета Шарафутдиновой я не вступала. Указания о том, чтобы обзвонить руководителей территориальных органов ЗАГС с требованием возврата денежных средств не давала. Никаких денег не получала. В ходе следствия по делу было допрошено 160 человек, но только двое из них спустя четыре месяца после возбуждения в отношении меня уголовного дела стали меня оговаривать, чтобы избежать уголовной ответственности за содеянное. Моя вина в том, что, будучи руководителем я не надлежащим образом исполняла свои обязанности и недостаточно контролировала работу заместителя управления Ахметзянова и Шарафутдиновой. В этом я свою вину признаю полностью, очень раскаиваюсь и приношу свои извинения руководству республики, что не оправдала доверия.

Допрос Нигматуллиной продолжится на следующем заседании.

Анастасия Клевцова