«Мы ни у кого ничего не просим, не дают – сами заработаем»

На днях Минкульт отчитался, что два челнинских театра – татарский драматический и кукольный - за год заработали на двоих 31 млн рублей. Тем временем доход «Мастеровых» приблизился к 90 млн. Как? И хватает ли этого на содержание большого нового здания и штата? Chelny-biz.ru адресовал эти вопросы (и еще ряд других) директору Армандо Диамантэ. Он подробно рассказал, на что уходят заработанные миллионы, почему театр не собирается искать главного режиссера и считает это нормальным, и как подстраивает репертуар под запросы зрителя, лавируя между комедиями и экспериментами. Диамантэ не исключил, что для постоянных зрителей введут систему поощрения, анонсировал новый спектакль с Евгением Федотовым (которого совсем потеряли поклонники) в главной роли и отправил журналиста в закулисье, где «творится волшебство» (создаются удивительные декорации и даже отдельные персонажи, как милая старушка из «Случайного визита»).  

ПРО ФИНАНСЫ

«ЛЮДЕЙ МОЖЕТ УДИВИТЬ СУММА ДОХОДОВ, НО МАЛО КТО ЗАДУМЫВАЕТСЯ, А КАКОВЫ РАСХОДЫ»

– Армандо Луиджиевич, «Мастеровые» за 2023 год заработали 86 млн. Как удалось, и насколько это превосходит доходы во время работы в старом здании?

– Самое большее, что мы зарабатывали в старом здании – 28 млн, то есть тоже неплохой результат. Это еще до пандемии. Если брать данные за 2022 год, он не показателен, его мы частично провели в старом здании, частично – в новом. А 2023-й мы полностью отработали здесь.

Людей может удивить сумма доходов, но мало кто задумывается, а каковы расходы. Понятно, что в старом здании их было на порядок меньше. В том году из 86 млн 52 млн ушло на зарплату. В новом здании огромное количество сотрудников, которым нужно платить конкурентную зарплату. Плюс гонорары специалистам, которые приезжают к нам в Набережные Челны. Это режиссеры, специалисты по звуку, по свету и др. Также огромные деньги уходят на содержание здания и прилегающей территории. На тот же снег. Если прошлой зимой мы за весь сезон потратили около 700 тысяч на его уборку, то в этом году нам пришел счет на 800 тысяч только за один месяц. А у нас есть определенные стандарты, площадка всегда должна быть чистой. Как только снегопад – у нас работает трактор.

Если задуматься, откуда вообще такая цифра – 86 млн – наш театр работает практически без выходных. Если в афише нет спектакля, это технический день, когда идет подготовка. Мы очень благодарны зрителям, которые приходят к нам. Мы понимаем, что свою роль сыграло и желание прийти посмотреть новое здание. Нам с ним, безусловно, очень повезло.

– Но красивое новое здание – явно не все. Люди приходят не по одному разу. За счет чего?

– Внимание к зрителю, внимание к сервису, к качеству спектаклей и сам театр вместе составляют финансовый успех. Действительно, красивое новое здание вовсе не означает, что мы должны почивать на лаврах. Красоту можно быстро потерять, если к ней относиться несоответствующим образом. Поэтому мы придерживаемся принципов и стандартов, которые начали внедрять еще в старом здании. Для нас очень важно качество – как самого спектакля, так и сервиса. Например, уже многие знают, что после каждого спектакля автобусы бесплатно развозят зрителей по городу. Как я уже говорил ранее, мы многое взяли из авиации – у нас есть чек-листы, расписан график работы службы сервиса, которая все проверяет, есть определенные регламенты. Даже в работе гардероба есть норматив, в который необходимо уложиться. Нам в помощь более 160 камер в здании и на территории. Это позволяет нам тщательно отслеживать все процессы. Я и сам контролирую работу.

Мы заточены на то, чтобы оперативно реагировать на возникающие неудобства. Например, в теплый сезон зрители не сразу заходят в театр, прогуливаются, сидят на скамеечке, из-за этого к началу спектакля в проходе создаются очереди. По проекту у нас два входа с металлоискателями, но мы закупили третий, чтобы распределить поток и сократить ожидание. А как только люди заходят в зал, в фойе появляются люди в форме с надписью «служба чистоты» и наводят порядок. К антракту все должно быть идеально.

В антракте у нас работает два буфета. Гигантские очереди в буфет – это проблема многих театров. Мы смотрим, чтобы поток был распределен. Услуги там предоставляют арендаторы, не сам театр, но мы при необходимости просим их ускорить обслуживание. За ассортиментом тоже следим. У нас вообще есть привычка – в какой бы театр ни приезжали, мы фотографируем ассортимент в буфете и отправляем нашим арендаторам, чтобы услуги были на уровне. У нас есть много вещей, которых в других театрах мы не видели. Например, живая музыка или другое наполнение в антрактах. Мы много кого приглашаем, много чего пробуем, бесконечные эксперименты. Сейчас планируем пригласить саксофонистов.

Все это ежедневная кропотливая работа, которую люди не видят. Мы хотим снять фильм «Один день из жизни театра». Театр живет 24/7, а зрители приходят вечером на спектакль. Очень часто, кстати, опаздывают – на каждый спектакль 30–40 человек стабильно. Мы не знаем, как с этим бороться. Думали, может, чуть задерживать начало, но надо думать об остальных зрителях, которые сидят и ждут.

– Мы знаем, что у вас в разработке и другие новшества…

– Да, но надо сказать, что в театре очень многие вещи делаются не моментально. Переговоры с режиссером о будущем спектакле в среднем ведутся год: он приезжает, знакомится с труппой, идет подбор материала, выбирается художник-постановщик. Это не обязательно наш специалист. Мы вообще очень открыты для всего театрального мира. Я говорю не только о режиссерах. У нас и труппа собрана со всей России – от Калининградской области до Иркутска. Мы космополиты в искусстве. Понятно, что многих специалистов просто нет в нашем регионе, и приходится искать их в других.

ПРО РЕЖИССЕРОВ

«ЭТО НАША ФИЛОСОФИЯ, МЫ ПРОТИВ ТЕАТРА ОДНОГО РЕЖИССЕРА. ЭТО УСТАРЕВШАЯ МОДЕЛЬ»

– Сегодня у «Мастеровых» нет главного режиссера. Вы ищете достойного кандидата? Учитывая, что прошлый поставил всего два спектакля, и большинство работ – разных приезжих авторов, нужен ли он?

– Это наша философия, мы против театра одного режиссера. Такие театры сегодня существуют, в Челнах это тот же татарский драматический театр. А мы против этой концепции. Мы считаем, что это устаревшая модель. Понятно, что она может где-то применяться, да, есть театры больших режиссеров. МДТ – Театр Европы в Санкт-Петербурге, театр Камала в Казани, например. Но это сегодня скорее исключения. Сейчас все больше театры продюсерские, когда директор – это не завхоз, а продюсер. Есть много стереотипов, которые нам приходится преодолевать. В том числе, когда говорят «театр должен быть не таким, а таким». Это и мышление собственных сотрудников, которые говорят «так не делают» или «это невозможно». А потом мы берем и делаем.  

Для нас важно, чтобы каждый новый спектакль был не похож на предыдущие. «Мастеровые» – проектный театр. Каждая постановка – это проект, для которого в Челнах может собираться команда со всей страны. В будущем мы планируем привлекать и приглашенных звезд.

– Когда? И кто у вас на примете?

– Не все сразу. Мы идем шаг за шагом, step by step. У нас очень много идей, планов, проводится огромная работа. Когда мы поймем, что пришло время, мы реализуем свои наработки. Например, у нас сейчас есть техническая возможность есть оборудование для синхронного перевода на английский язык. Мы можем любой спектакль выпускать с переводом. Мы уже протестировали эту систему, пригласили переводчика, он поработал с несколькими постановками. Все работает. Но пока мы не анонсируем эту услугу. Всему свое время. Мы на раз-два можем запустить синхронный перевод на китайский или другой язык. Но такой большой потребности у людей на данный момент нет, поэтому мы пока отложили этот вопрос. Но мы знаем, что это возможно, мы к этому готовы.

Фото: театр «Мастеровые»

– А для актеров не стресс каждый раз новый режиссер?

– Напротив, это для них полезно. Почему они должны каждый раз работать пусть и с талантливым, но с одним и тем же режиссером? Я повторюсь, мы открыты театральному миру. К нам постоянно приезжают критики. Практически все ведущие театральные критики уже побывали в Набережных Челнах. Мы приглашаем ведущих режиссеров, не только для постановок. Яна Тумина, Виктор Рыжаков были у нас. Это топовые имена в мире театра. Рыжаков привозил своих студентов из школы-студии МХАТ, и мы делали лабораторию. Это был интересный проект и для актеров, и для молодых режиссеров, когда в течение короткого промежутка времени создается сразу несколько эскизов спектаклей. Из пяти, что у нас получились, три мы взяли в работу. Это значит, в мае три режиссера вернутся и поставят нам эти спектакли. После мы протестируем их на зрителях и вполне возможно, что какой-то из них останется в нашем репертуаре. Разнообразие режиссеров и, соответственно, спектаклей важно и для зрителя. Город большой, люди разные – одним нравится одно, другим другое.

ПРО РЕПЕРТУАР

«ЕСЛИ ЧЕЛОВЕК ПРИХОДИТ НЕ НА «СВОЙ» СПЕКТАКЛЬ, ОН, ЕСТЕСТВЕННО, ОСТАЕТСЯ НЕДОВОЛЕН»

– Чего еще ждать зрителю в этом сезоне? Будут ли эксперименты?

– Сегодня у нас в театре параллельно идет репетиция трех спектаклей на трех разных площадках. Мы любим эксперименты. У нас, например, никогда не было больше одной премьеры в месяц. Подготовка спектакля – это трудоемкий процесс, очень затратный (речь идет о миллионах). А в этом году в марте у нас выходит два спектакля для большой сцены и один для малой. Достаточно интенсивная ожидается весна. 

Большинство людей знают про большой зал. На самом деле в театре несколько площадок, которые могут работать параллельно. Это бэби-театр для малышей до трех лет – им занимаются отдельные специалисты, спектакль построен совершенно по-другому. Есть малый зал, который мы сейчас все больше и больше задействуем. Есть спектакль даже в репетиционном зале. И мы уверены, что через некоторое время у нас заработает еще одна площадка – планшет большой сцены. Это когда на самой сцене обустраиваются места для зрителей и образуется очень камерное пространство. Там есть определенные сложности, подобный формат не дает возможности задействовать большой зал.

– Как вы заметили, одному зрителю нравится одно, другому – другое. Кто-то устал от экспериментов и хочет классики, кто-то не смотрит комедии и ждет «разминку для мозга». Как правильно выбрать при таком многообразии предложения?

– У каждого зала в новом здании есть свое направление. Большой зал рассчитан на массового зрителя. Если люди покупают билеты в малый зал, они должны понимать, что он больше ориентирован на зрителя, готового воспринимать разные новые экспериментальные формы, у которого есть большой опыт и широкий кругозор в театральном искусстве. Это важно. Если человек приходит не на «свой» спектакль, он, естественно, остается недоволен. Мы стараемся, рассказывая о постановке, донести до людей, какой она будет. Чтобы по картинке, по трейлеру было примерно понятно, чего ждать, подходит спектакль или нет. Если нет, можно выбрать другой. Наша форма позволяет делать огромное количество разных продуктов. Критики, которые приезжают к нам, отмечают, что они не видели театр, у которого в репертуаре сразу три детектива. Мы постоянно анализируем то, что мы делаем, внимательно слушаем, чего хотят люди, какие у них потребности, и меняем репертуарную политику. Наш проектный подход позволяет легко и быстро реагировать. В этом году у нас сразу три комедии, три зрительских спектакля идут друг за другом. Эстеты скажут: «Что вы все комедии показываете?! Мы хотим пофилософствовать!». Пожалуйста – малый зал! Для подростков, например, «Подмастерья» выпустили два очень достойных продукта, они стоят в репертуаре. Такого раньше тоже не было.

Фото: театр «Мастеровые»

– А что сегодня пользуется наибольшим спросом? Какие спектакли собирают полные залы?

– Самый популярный сегодня – «Убийство в Восточном экспрессе». На втором месте «Дуры мы, дуры», на третьем – «Свидетель обвинения». Это наши «локомотивы», «кормильцы». Мы оцениваем востребованность спектакля, в том числе, по такому показателю, как количество показов в месяц при полном зале. У большинства это один показ. Если два – это вообще здорово. А «Убийство в Восточном экспрессе» набирает три полных зала в месяц. Это очень много. «Свидетель обвинения» идет у нас с 2015 года, и для меня большая загадка его популярность. По-моему, уже весь город знает, кто убийца, и все равно люди идут. В последнее время растет спрос на Булгакова, на «Собачье сердце». Это для нас самих шок. А ведь спектакль идет не первый год. Я думаю, три наших новых спектакля для большой сцены тоже будут очень популярны. Это лирическая комедия «Случайный визит», которая начинается уже 7 марта. С 22 марта начинаются «Папаши», очень своеобразная комедия. И 26 апреля мы показываем «Горку». В мае выпустятся три работы студентов школы-студии МХАТ. В июне будут репетиции сентябрьского спектакля. Кроме того, наши ребята летом с несколькими спектаклями поедут на гастроли в Тольятти, в театр «Колесо». Он с ответным визитом приедет к нам в сентябре.

Фото: театр «Мастеровые»

– Как у вас сейчас с гастрольной деятельностью в целом? Расширяете географию?

– Мы работаем над этим. Как я уже говорил, шаг за шагом. Что касается приездов в Челны, мы ведем переговоры с Вахтанговским театром, с МХТ имени Чехова. Нам обещал помочь в этом вопросе «КАМАЗ». Москвичи уже в этом сезоне будут в «Мастеровых» – в апреле приезжает Евгений Гришковец. Кстати, интересно получилось, что в марте выходит спектакль по его пьесе «Весы», это как раз «Папаши». Летом мы ждем Малый театр Москвы. Плюс в апреле приедет «Парафраз» из Глазово. По нашим выездам – иногда мы пользуемся для этого грантовыми программами Минкульта России. Например, как с Тольятти. Также мы договорились с Новосибирском, с театром «Старый дом». Это очень известный театр. Мы не замыкаемся в себе, мы в постоянном общении с российским театральным сообществом. Мы ездим, к нам приезжают, постоянное движение. Мы как-то подсчитали, что на перелеты гостей, которые приезжают к нам, у нас ушло больше 1,7 млн рублей. А все благодаря доходу, с которого мы начали разговор. От него зависит наша свобода действий. Мы ни у кого ничего не просим, не дают – и не надо, сами заработаем.

– Судя по откликам постоянных зрителей с детьми, сейчас есть большой запрос на классические детские спектакли, на сказки, как «Снежная королева» или «Золушка».

– Проблема с детскими спектаклями нам известна. Мы ее недавно обсуждали, говорили, что нужно вернуться к тому, чтобы постоянно их показывать. Это востребовано. Поэтому мы сейчас возвращаем несколько ранее замороженных детских спектаклей, как «Волшебник Изумрудного города». У нас есть еще «Влюбленный лисенок», который тоже востребован. Мы очень гибкие. Можем среагировать на ситуацию и быстро выпустить спектакль. Например, в осенние каникулы у школ был большой запрос, и мы выпустили за месяц-два «Царевну Дусю». Мы реагируем. Или вот, например, казанский ТЮЗ приехал к нам со спектаклем «Капитанская дочка», классика по Пушкину. Билеты разобрали моментально! В итоге одна из осенних премьер у нас – «Капитанская дочка». Мы увидели, что есть потребность, что люди хотят русскую классику и среагировали. Был запрос на зрительские спектакли – мы, как видите, прислушались.

– А кто задает это настроение? Можете описать среднестатистического зрителя «Мастеровых»?

– Во-первых, это женщина. Их подавляющее большинство, без сомнений. Женщина в возрасте 30–50 лет. Мужчины, конечно, тоже бывают, но их, как правило, приводят жены, чтобы вместе культурно провести вечер. Есть мужчины, которые приходят сами – в основном, на детективы. Там их чуть больше.

– К вам еще приезжают и зрители из других городов, целыми автобусами...

– Да, очень часто. Из Казани, из Нижнекамска, Альметьевска, Елабуги. Такой культурный туризм.  

– Планируется ли введение каких-то преференций для постоянных зрителей? Карты лояльности, например.

– Мы не против. Надо подумать, как технически это устроить. У нас 80% билетов покупают онлайн, при этом вводится номер телефона, и мы запросто можем узнать, сколько раз этот человек покупал билеты. Я, безусловно, согласен, что надо поощрять наших постоянных зрителей. Это хорошая мысль с точки зрения бизнеса.  

Фото: пресс-служба раиса РТ

ПРО ТРУППУ И КАДРЫ

«ЖЕЛАЮЩИХ СЮДА ПРИЙТИ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЖЕЛАЮЩИХ УЙТИ»

– Как в целом ситуация со штатом? После переезда ушли заметные полюбившиеся актеры, пришли новые. Они смогли восстановить баланс?  

– Ротация труппы – в этом нет ничего критического. Особенно для нашего проектного театра. Это нормально. Часть труппы уходит, приходят новые люди. Актеры уходят по разным причинам. В основном это все приезжие. У нас ведь не так много челнинцев, и они не уходят, это постоянный костяк. У них в Челнах семьи. Что касается приезжих – творческому человеку свойственно быть в поиске. Те, кто приезжает, знают философию нашего театра. «Мастеровые» вообще знают в стране, это облегчает работу с кадрами. Никто не спрашивает «а откуда вы?». Победы на фестивалях привлекают к нам внимание. Новое интересное самобытное здание, отличающееся от других театров, тоже привлекает. Желающих сюда прийти гораздо больше, чем желающих уйти.

– Насколько увеличился штат в сравнении с работой в старом здании?

– У нас не появилось новых штатных единиц с переездом – как было 20 клеток, так и осталось. По факту, конечно, актеров больше, мы нанимаем их за счет внебюджетных средств, это не запрещено. Спасибо зрителям, которые приходят на наши спектакли. Также работают художники, бутафоры, которых нет в штатном расписании, и без которых театр не может существовать. Мы решаем этот вопрос.

– Постоянные зрители «Мастеровых» давно не видели на сцене заслуженного артиста Татарстана Евгения Федотова. У них будет такая возможность?

– Театр – это очень сложный механизм. Многие вещи о внутренней работе я не рассказываю. Но могу сказать вам, что в следующем сезоне режиссер Радион Букаев поставит спектакль, где в главной роли будет Евгений Федотов. Спектакль был подобран специально для него. Думаю, эта новость должна порадовать поклонников Евгения Анатольевича.

Фото: театр «Мастеровые»

ПРО НОВОЕ ЗДАНИЕ И ЕГО ЗАКУЛИСЬЕ

«НАДО ПОНИМАТЬ, ЧТО «МАСТЕРОВЫЕ» – ЭТО САМАЯ ДОРОГАЯ ПЛОЩАДКА. НЕ БУДЕМ МЫ СДАВАТЬ ЗАЛ ЗА 100 ТЫСЯЧ»

– «Мастеровые» третий год в новом здании. Успели протестировать все технические возможности, которые были здесь применены?

– У нас продолжается этап технического освоения. Мы должны хорошо уметь работать с новым оборудованием. Все прекрасно помнят тот казус со сценой, когда механизм круга заклинило. Бывает. Кто-то жалуется, что плохо слышно – мы проводим тестирование, при необходимости вызываем специалистов из других городов, у нас есть договоренность со звуковым цехом МХТ. Но большинство возможностей мы уже протестировали и применяем. Круг сцены задействован в «Убийстве в Восточном экспрессе», когда движется вагон. У нас тут 23 штанкета, которые бесшумно двигаются (это просто фантастика!), это можно увидеть в «Гиперболоиде инженера Гарина». И так далее. Иногда это вызывает вопросы. То же использование видео в спектакле «Убийство в Восточном экспрессе». «Что это вы так часто используете видео?! Это же не кино!», – возмущались зрители. Ну, в самом деле, ребята, ну, смотрите больше спектаклей. В постановке «Три сестры» в МХТ работают три камеры. Это спектакль 2018 года. Мы выпустили спектакль в 2023 году, отстали на пять лет от МХТ фактически. Но люди к этому не привыкли. Хотя есть и зрители, которые спокойно воспринимают. Вообще хочу сказать, что театр – это территория добра. Добра и в спектакле, и в отношении персонала к зрителям, и мы надеемся, что и зритель будет добр и к артистам, и друг к другу.

– На фоне отсутствия больших концертных площадок в Набережных Челнах не рассматриваете ли возможность предоставлять зал в аренду?

– Нам звонят с предложением предоставить зал для выступления какой-то певицы, приезжих артистов, спрос действительно есть. Но у нас есть своя специализация, мы театр, это драматический зал. А поют в концертном зале Сары Садыковой, в Органном зале – мы отправляем туда. Что касается антрепризы (когда в театр приглашают играть актеров из разных трупп – ред.), у нас к ней неоднозначное отношение, хотя там и бывают известные имена. Есть ДК «КАМАЗ», ДК «Энергетик», другие площадки, куда мы советуем обращаться. Надо понимать, что «Мастеровые» – это самая дорогая площадка. Не будем мы сдавать зал за 50 тысяч, и за 80 не будем, и за 100, нам это не интересно, нам нужно кормить своих сотрудников. Несложно подсчитать, сколько приносит один спектакль за вечер (порядка 300–500 тысяч). И люди это понимают. Те, кто хочет сэкономить, к нам не придут. С агентом Гришковца у нас был немного другой разговор. Мы его уважаем, ставим спектакль по его пьесе. И сам Гришковец настоял, что хочет выступить именно в театре, не в ДК. Это чудо, что у нас в городе появилась такая сцена.

ЗАКУЛИСЬЕ

Но сцена, конечно, – это только верхушка айсберга, которую видят зрители. У Chelny-biz.ru была возможность побывать не только за кулисами, но и спуститься на нижние этажи, где идет важная работа над новыми декорациями, деталями спектаклей и даже главными героями. После беседы Армандо Диамантэ отправил нас в путешествие вместе с главным художником Еленой Сорочайкиной. Помещений много, можно заплутать. В одном из них художники-бутафоры создают уникальные детали для каждой постановки и не только.

– Готовимся к нескольким спектаклям сейчас. В первую очередь, это «Случайный визит» по пьесе Надежды Птушкиной «Пока она умирала». Премьера уже 7 марта. Это главная героиня, – показала сотрудница театра Юлия голову милой старушки. – Она прошла кастинг и сейчас готовится. Она единственная неживая актриса… хотя вопрос спорный. Она оживает в наших руках, – улыбнулась девушка и тут же продемонстрировала, как Софья Ивановна говорит, ходит, танцует.

Сотрудницы показали, как состаривают новые корзины и оживляют книжные полки. 

– Тут рождаются все детали, все мелочи – от луковиц до масок. Более крупными элементами занимаются декораторы, столяры, сварщики, за них отвечает Рустам, наш заведующий производством, – представила коллегу Елена Сорочайкина.

Нам показали мебель, которая «играла» в «Стариках дураках» и других постановках, а теперь преображается для нового «Случайного визита». Не исключено, что потом она перевоплотится снова. Старый шкаф, например, который долго служил московской семье, отшлифуют, перекрасят и отправят на сцену благодаря труду сотрудников столярного цеха. Подобные экземпляры трудно найти в Челнах. В другом углу стоит будущее неоновое дерево. Металлический каркас готов, его покроют лампочками. Большой вагон из «Убийства в Восточном экспрессе» создавали здесь же. В театре есть большой слесарный цех.

Мастерам ставят самые разные сложные задачи. Возможности реализовать их появились, в том числе, благодаря оборудованию, которое установили в новом здании. Обилие станков, как на полноценном промышленном производстве. Можно выполнять самые разные операции.    

– Сюда декорации приезжают на генеральную репетицию, – показал Рустам очередное помещение, ближе к сцене. – Декорация таких объемов и в таком исполнении делается впервые, – показал он на смонтированную квартиру с коридором, комнатой и лестничной клеткой. – Стены собраны из поликарбоната, была задача, чтобы сквозь них проходил свет.

Вскоре эта декорация отправится на сцену, а здесь соберут новую. Такой круговорот.

Анна Перебаскина