Новая (15-я по счету) мечеть в Набережных Челнах расположилась, пожалуй, в самой оживленной точке города – на первой автодороге (в отличие от предыдущей мечети – «Утыз Имяни» в Замелекесеье, о которой Chelny-biz.ru писал ранее). Придорожный формат, как поделился с нами имам (и по совместительству действующий предприниматель, известный в городе как основатель ТД «Камилла») Ильдар Зияров, сегодня самый востребованный. «Чаллы Яр» стала первой такой в автограде. Но это не единственная ее особенность. Это первая в городе мечеть в стиле хай-тек, что для храма в принципе не характерно. Однако имам уверен, что она соответствует духу города и характеру открытых новому жителей Челнов. В интервью Chelny-biz.ru он рассказал, кому в голову пришла хай-тек-идея, как случай во время учебы в КГУ повлиял в будущем на его решение стать имамом, и почему все больше предпринимателей приходят сегодня в религию.
«ДЕЛАТЬ ПОЖЕРТВОВАНИЕ, ЧТОБЫ ВАС ПОХВАЛИЛИ, ЧТОБЫ О ВАС НАПИСАЛИ В ГАЗЕТАХ – БЕССМЫСЛЕННО. САМОЕ ХОРОШЕЕ ПОЖЕРТВОВАНИЕ – ЭТО ТО, ПРО КОТОРОЕ НЕ ГОВОРЯТ»
– Ильдар Зямилович, «Чаллы Яр» – первая в нашем городе придорожная мечеть. Расскажите, чем обусловлено ее расположение? Действительно ли сегодня востребован такой формат – у дороги?
– При выборе места мухтасибат заявляет о своем желании. Например, если в каком-то районе нет мечети, там подбирается участок. Конкретное место предлагает, конечно, город. Мухтасибат ведь не знает, где есть свободная земля, есть ли хозяин у конкретного пустующего участка. В данном случае было желание построить храм у дороги. Далее, исходя из возможностей, город подобрал подходящий свободный участок, и был подготовлен эскизный проект. Придорожная мечеть – это самый востребованный на сегодня формат. Сам я много езжу по стране и по миру. Для мусульман и в дороге совершение пятикратной молитвы - строго обязательное предписание Всевышнего. Прокладывая маршрут, верующие учитывают наличие в городах мечетей и их удобное месторасположение. Знаете, зимой в поле тяжело читать намаз. А читать надо. Заезжать в незнакомый город в поисках мечети – это большая потеря времени для того, кто в пути. Тем более на грузовиках. Наша мечеть – для таких путников. Кроме того, есть местные верующие – кто-то рядом работает в промзоне, кто-то живет, кому-то на машине ближе или просто по пути.
– Как вы стали имамом этой мечети?
– Мне понравилась сама идея строительства придорожной мечети в Набережных Челнах, у нас такой не было. Поэтому я решил принять участие в проекте. На тот момент я был преподавателем в мечети «Джамиг», у меня уже было образование. Я решил, чтобы контролировать строительство, лучше взять на себя такую ответственность и самому стать имамом, который будет контактировать с подрядчиками, учитывать все нюансы, подписывать документы, представлять интересы мухтасибата. У меня довольно большой опыт строительства в качестве заказчика. Кроме того, поскольку я много езжу по стране и миру, то посещаю все мечети в городах, где бываю, смотрю, как они устроены. Это помогло учесть все плюсы и исключить недочеты предыдущих строителей. В том числе, например, доступность для людей с ограниченными возможностями. Это мало где учитывается. Но среди таких людей немало верующих. Многие находят утешение в религии.
– Мечеть не похожа на классические мусульманские храмы. С чем связан выбранный архитектурный стиль?
– Основные составные части есть: минарет, молельный зал, тахаратхана (комната омовения). А внешний вид соответствует духу времени и нашего города. Иногда есть хорошая идея, но ее не получается воплотить. А здесь все сошлось по милости Всевышнего Аллаха. Молодой верующий архитектор Алмаз Муглиев оказался на своем месте и в свое время – он созрел как профессионал, Всевышний дал ему вдохновение. Проект вынесли на градостроительный совет в 2016 году, и его согласовали. Градсовет тоже мог не утвердить его (они много чего отклоняют или отправляют на доработку). Меня не было на защите, но я прочитал в СМИ, что его согласовали очень быстро, что он всем понравился. Специалисты смотрят, чтобы объект соответствовал архитектуре города, его духу. У нас ведь не старинный город с многовековой историей. Он развивается. И люди здесь собрались особенные – они съехались со всего СССР, они хотели перемен и были открыты новому. В более старых городах такой проект, наверное, прошел бы тяжелее, там совсем другой менталитет, люди более консервативные.
– А как вы сами оцениваете такой стиль?
– Когда я присоединился к работе, особо ни на что не надеялся и думал, что будет проект, который придется переделывать. Но этот вариант мне сразу понравился. Знаете, есть проходные проекты, а есть, что называется, с изюминкой. Он мне показался именно таким. Конечно, мы кое-что переделали. Архитектор изобразил эскиз, концепцию, а реализовать все в точности, как он нарисовал, было бы сложно. Но общая идея осталась. И главная задача была – чтобы то, что снаружи, соответствовало внутреннему содержанию. Мы долго над этим работали.
– Кто финансировал строительство мечети?
– Мечеть можно строить не на любые деньги, только на добровольные пожертвования. И в исламе очень важно намерение. Делать пожертвование, чтобы вас похвалили, чтобы о вас написали в газетах, что вы построили мечеть – это бессмысленно. Вознаграждение должно прийти в следующей жизни. Самое хорошее пожертвование – это то, о котором другие не знают, про которое не говорят. Поэтому мы не будем называть имен. Помогали предприниматели, прихожане. Кто-то делал скидку на стройматериалы и на строительные работы.
«РАЗНЫЕ СЛУЧАИ БЫЛИ В ЖИЗНИ, В ТОМ ЧИСЛЕ В НЕПРОСТЫЕ 90-Е ГОДЫ. В КАКОЙ-ТО МОМЕНТ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ЧЕЛОВЕКА КТО-ТО ВЕДЕТ»
– Расскажите, как вы пришли в религию? Многие наши читатели знают вас исключительно как предпринимателя.
– В исламе считается, что каждый человек изначально рождается религиозным. У него есть три базовые потребности: продолжение рода, сохранение жизни (кров и пища) и поклонение (если не богу, то человеку, деньгам и т.д.). Религиозность присуща каждому, просто со временем в жизненной суете кто-то отдаляется от веры. Я поступил в медресе «Мухаммадия». Очень интересная была учеба, ни с чем несравнимая атмосфера духовного учебного заведения. В какой-то степени реализовалась мечта молодости. Когда в 16 лет я поступил в КГУ, на меня произвел сильное впечатление один случай. Учился с нами один парень Юлай, который вместо учебы в престижном вузе собрался в медресе в Бухару. Его обсуждало все общежитие! Это ведь был государственный университет имени Владимира Ильича Ленина, был Комсомол, парторганизация… Все ходили его отговаривать от этой идеи. «Это же позор, ты же комсомолец! Вместо КГУ собрался в Бухару!». Это был крупный скандал. В душе остался отпечаток – человек выбрал свой путь. Потом я ходил в библиотеку, выписывал Коран. Два раза дали, на третий отказали. После этого разные случаи были в жизни, в том числе в непростые 90-е годы, в том числе в предпринимательской деятельности, которые в итоге постепенно привели к религии. В какой-то момент понимаешь, что человека кто-то ведет, и все, чего человек достигает, дается ему только Всевышним.
– В каком возрасте вы пошли учиться, и зачем вам это было нужно?
– В молодости я отучился в университете, а это в принципе дает навык получения образования. Это касается не только религии, но и бизнеса. Всегда стараешься посещать какие-то курсы, получать новые знания. Когда начинаешь углубляться в религию, возникают вопросы. Тогда приходишь к пониманию, что лучше всего учиться в медресе. Там грамотно, шаг за шагом отвечают на эти вопросы, дают всесторонние систематические знания. Когда в первый раз попал в медресе, думал: «Что я здесь делаю?». Мне тогда было ближе к 50-ти. Я как будто вернулся в свои 16, когда учился в университете. Мы так же сидели втроем за одной партой, так же в столовую бегали на обед. Нас было 120 человек в группе, и нам говорили, что половина уйдет, но практически все закончили обучение.
– Вы не думали тогда, что будете преподавать или станете имамом?
– Нет. Я хотел получить образование, чтобы лучше знать основы религии. Но потом преподаватель сказал нам, что раз мы получили знания, нужно идти преподавать, нужна практика. Согласно нашей религии, полученными благодаря милости Всевышнего знаниями надо делиться так же, как полученными материальными благами. Иначе эти знания быстро потеряются, как и имущество, с которого не выплачивается обязательная милостыня. Кроме того, когда преподаешь, появляется дополнительный стимул – люди задают вопросы, ты начинаешь искать ответы, копишь знания с запасом. Со второго курса я начал преподавать в мечети «Джамиг», и это оказалось для меня самым интересным делом моей жизни. А учитель – это и есть, по сути, имам для своих учеников. Быть причиной становления хоть одного человека на путь веры во Всевышнего – это самое большое достижение в этой жизни.
– Ильдар Зямилович, у вас была религиозная семья? Основы ислама вам прививали с детства?
– Вера не передается по наследству, и даже в самой религиозной семье может быть безбожник. Но в татарских семьях даже в советское время отношение к религии было особое. Мой прадед был практикующий мулла в деревне. Дед учился в медресе «Галия» в Уфе (одна из крупных медресе наряду с «Мухаммадия» в Казани и «Хусаиния» в Оренбурге), получил образование, но не смог работать муллой, потому что настала революция, ему пришлось прятаться долгие годы. На меня большое влияние оказала бабушка. Она даже в советское время читала пять раз в день намаз, была очень смелая женщина. За это ведь могли и наказать. Но, несмотря на все трудности, опасности, она открыто говорила, что у нее намаз, держала уразу.
«СЕЙЧАС ЗАДАЧА – НЕ СТАРАТЬСЯ ПОСТРОИТЬ БОЛЬШЕ МЕЧЕТЕЙ В ЧЕЛНАХ, А ДОСТРОИТЬ ЦЕНТРАЛЬНУЮ – «ДЖАМИГ». СЕГОДНЯ ЭТО САМАЯ ГЛАВНАЯ СТРОЙКА»
– Насколько нам известно, на участке планировалось также разместить кафе. Оно появится?
– В Исламе есть понятие «вакф». Это когда какое-то имущество передается во владение для того, чтобы доход служил источником содержания мечети. Здание построено. Со временем, если появится арендатор, способный открыть халяльное кафе, получать доход и выделить определенную сумму на содержание мечети, будет хорошо. Я сам, как имам, не хотел бы этим заниматься, это отдельный вид деятельности. Важно, чтобы это была хорошая и качественная халяльная кухня. Важно, чтобы у человека бизнес получался, чтобы он не работал в убыток, а получал прибыль и платил аренду, которая позволила бы содержать мечеть. Это оптимальное сочетание. Содержать мечеть только на пожертвования сложно. Но в ближайшее время мы будем использовать это помещение как зал религиозных мероприятий. Например, в Рамадан планируем ежедневные благотворительные ужины по вечерам, проведение никахов и так далее.
– Какие еще помещения предусмотрены в мечети?
– Основное – это молельный зал, тахаратхана для омовения. Есть служебная комната, где можно проводить определенные обряды: никах, имянаречение. Можно провести их в том самом зале мероприятий, если гостей много. Но пока, во время пандемии, мы не торопимся это делать. На втором этаже – учебный класс и кабинет имама, где также можно проводить обучение. Обучение – это основа привлечения верующих в мечеть. Люди тянутся за знаниями. Думаю, как только наберется группа, мы начнем. Скорее всего, после Нового года. Многое зависит опять же от пандемии. В этот период мы не стараемся собирать много народу в мечети. Поэтому мы проводим также дистанционное обучение. Я сам издал ряд обучающих пособий для взрослых. По своему опыту я понимаю, какие проблемы бывают у взрослых учеников в отличие от молодых. По этой методике мы преподаем и по этой методике готовим видеоуроки.
– Я заметила, что заезд к мечети не самый удобный. И дорога, хоть и есть, но все же оставляет желать лучшего…
– Вопрос со строительством заезда обсуждался и продолжает обсуждаться. Это сложный вопрос, он решается в Казани, в Волго-Вятскуправтодоре. Мы выходили к ним с письмом, у нас был проект заезда ближе к мечети, мы отправляли на согласование, но его еще не согласовали. Пока работаем как есть. Навигатор показывает дорогу к мечети. Что касается дорог – этот вопрос в ведении города. Рядом строится новый микрорайон. Я думаю, застройщик совместно с исполкомом прорабатывают тему создания дорожной сети в этой части города.
– «Чаллы Яр» – какая это по счету мечеть в городе? И известны ли вам дальнейшие планы мухтасибата по строительству новых храмов?
– Это 15-я мечеть. 14-й стала «Утыз Имяни» в Замелекесье. Сейчас задача – не стараться построить больше мечетей в Челнах, а достроить центральную – «Джамиг». Сегодня это самая главная стройка, это лучшее место в городе, оно не должно долго оставаться в таком виде. Сейчас ей занимается непосредственно руководитель нашего города. Стройка активно пошла, когда он взял на себя огромную ответственность и взялся за организацию. Это крупный объект, один предприниматель такой объем не осилит. А если он будет ходить и предлагать другим принять участие в строительстве, это не всегда воспринимается должным образом. Выходить с предложением должен такой авторитетный человек, как глава города. Это стройка масштаба Челнов. Она ведь для всех, не только для верующих мусульман. Верующим нужен молельный зал, а высокие минареты, площадь и все остальное – это украшение для города.
«В ОТНОШЕНИЯХ ЧЕЛОВЕКА СО ВСЕВЫШНИМ НЕТ ДВОЙНЫХ СТАНДАРТОВ. И ЕСЛИ ЧЕЛОВЕК ИЩЕТ СТАБИЛЬНОСТИ, ОН НАХОДИТ ЕЕ В РЕЛИГИИ»
– Вы сейчас посвятили себя исключительно религиозной деятельности или продолжаете заниматься также и бизнесом?
– Совмещаю.
– Как вам это удается? Имам и бизнесмен – это не вызывает вопросов?
– Могу сказать так: одно другому не мешает. Предпринимательство в исламе не запрещено, это хорошее дело. Однако есть люди, которые считают, что имам должен сидеть в мечети и молиться за всех. Но ислам по своей сути не такой, в нем нет монашества. Уход от мирских забот не поощряется. Пророк (мир ему и благословение) занимался и мирскими делами, и молился. Но люди часто считают, что имам не идеальный, раз не посвятил себя исключительно религиозной деятельности. Считают, что они приходят в мечеть, дают садака и «давай-ка за меня помолись». Но это не суть ислама. Жить мирской жизнью и при этом стараться соблюдать каноны – это тоже испытание. Если я брошу бизнес, то начну отвечать на какие-то вопросы по-другому, начну легко рассуждать. Как правило, после таких простых ответов на сложные жизненные вопросы люди не приходят второй раз в мечеть. Будучи практикующим предпринимателем, хорошо чувствуешь проблемы этого мира. Это дает возможность понять глубинный смысл вопросов людей и находить на них наиболее подходящие ответы. Я считаю, что так от меня больше пользы.
– Каким именно бизнесом вы сейчас занимаетесь?
– Не хотелось бы афишировать. Но очень важно, чтобы человек занимался дозволенным делом. Мы в свое время отказались от торговли, в том числе потому, что она была связана с запрещенными товарами – это и спиртное, и много чего еще. Каждый день исповедовать одно, а в жизни делать другое – это вызывает противоречие в душе. Сейчас наш бизнес полностью соответствует нормам ислама.
– Мы все чаще видим примеры, как представители бизнеса становятся ближе к религии. Жертвуют на строительство храмов, сами становятся более религиозны (мечеть «Утыз Имяни» в Замелекесье, куда вложился Алексей Миронов и которую возглавил Салихзян Гайниев, «Джамиг», которую строит Алексей Горшков, и на которую жертвуют предприниматели). С чем связана эта тенденция?
– Важную роль играет то, что в исламе предпринимательство, как я уже говорил, воспринимается как хорошее, богоугодное дело. У нас в обществе еще с советских времен остался стереотип, что предприниматель – это какой-то нехороший человек, барыга. В исламе такого нет. У пророка (мир ему и благословение) жена была известным предпринимателем, и он помогал ей в делах. И позже он управлял городом, потом и крупной страной. Многие его сподвижники тоже были крупными предпринимателями. Это никак не порицается. Чтобы помочь религии, у кого-то должны быть деньги. Кроме того, человеку хочется какой-то стабильности. Он ищет надежного друга, который не предаст. Но люди переменчивы по своей натуре, на них не всегда можно положиться. Сегодня человек такой, завтра – другой. Но это его право, он не обязан тебе по жизни. А в религии есть общие принципы, и они незыблемы. Есть определенные требования, которые прописаны в Коране (или в других книгах). Если я их соблюдаю, я чувствую, что Всевышний мной доволен. Мои отношения с ним стабильны. Если я нарушаю что-то, если ошибаюсь, я знаю, что меня все равно ждет какое-то наказание, мне это вернется. Но если я этого не делаю, у меня на душе спокойно. В отношениях человека со Всевышним нет переменчивых правил, нет двойных стандартов. И если человек ищет стабильности, он находит ее в религии. И впоследствии он не хочет потерять это чувство (поэтому читать намаз пять раз в день для верующего мусульманина важно). Почему многие предприниматели приходят в религию? Они находят в ней успокоение. У бизнесмена какая самая большая проблема? Если ты миллионер, тебе не дает покоя, что кто-то другой – миллиардер. Религия дает понимание, что ты должен стараться, но и должен быть доволен тем, что тебе дано.
Анна Перебаскина
Рузиля
Назип
Хасан
наташа