«Все это выглядит смешно и наивно. Но цель достигнута - меня арестовали на два месяца»

После двухмесячного молчания депутат Горсовета Сергей Еретнов, ныне находящийся под домашним арестом, дал пресс-конференцию, предварительно получив на то разрешение в УФСИН. Разговор состоялся при участии правозащитника Юрия Удовенка, в доме дочери, в поселке Белоус, где Еретнов будет находиться как минимум до 17 октября. На встречу депутат пригласил представителей трех республиканских интернет-изданий, среди которых оказался и журналист Портала Предпринимателей. Опальный депутат рассказал о том, что знал о предстоящем задержании, что угрожали его дочери и ему пришлось отправить ее за границу, с кем сидел в одной камере, кто стоит за арестом и что он теперь будет делать, пропустив выборы, к которым готовился несколько лет.

Портал Предпринимателей приводит фрагменты его выступления и ответов на вопрос журналистов.

«НА ВОПРОС, В ЧЕМ КОНКРЕТНО Я ПОМОГ С «ШОКОЛАДОМ», ДИМА ПОКАЗАЛ, ЧТО ОН ХОТЕЛ КУПИТЬ ПОМЕЩЕНИЕ ЗА 17 МЛН., НО В ИТОГЕ КУПИЛ ЗА 25»

- Я был предупрежден о задержании за несколько часов до этого. Оказывается, есть честные люди и среди оперуполномоченных. За эти несколько часов, которые у меня были, я обзвонил всех, кого смог, чтобы нашли выходы в паспортный стол и узнали о моих тезках. Мне самому было это интересно. Почему я не скрылся? Я в жизни никогда ни от кого не бегал.

Доказательную базу следствие выстроило следующим образом. Я являюсь другом Дениса Нитенко, он продал помещение Диме Косинову (главному фигуранту «игорного» дела, - ред.), а я помог осуществить сделку. Когда-то там зимой 2011 года (не называется ни месяц, ни день, все достаточно абстрактно) какая-то часть денег, якобы, была мне передана в клубе «Батыр» без свидетелей.

Скажу, что таким образом оговорить можно любого. Например, два человека разозлились на мэра города, который для этого дает очень много поводов, и сказали, что прямо в коридоре мэрии встретили его и дали денег. Причем они не назовут ни день, ни час, когда это произошло... И что, по таким «показаниям» мэра города арестуют? Ситуация со мной выглядела по-другому.

На вопрос, в чем конкретно я помог с «Шоколадом» (бывшее помещение «Батыра», - ред.), Дима показал, что он хотел купить за 17 млн., но в итоге купил за 25. Тогда, по логике, в этой ситуации мне Нитенко должен заплатить, раз таких клиентов привел. Никогда в нашем городе не было и, думаю, что в ближайшее время не будет сделки, по которой квадратный метр недвижимости ушел по такой грандиозной цене. Потом Юрий Александрович потребовал протокол собрания акционеров, где принималось решение, поскольку Денис Нитенко таких решений единолично не принимает.

В договоре очень четко прописаны пункты, которые делают эту сделку не просто волшебной для акционерного общества, а абсолютно безопасной. Очень четко оговорено время ежемесячного платежа (помещение было продано по ипотеке, - ред.), и если хоть на один день задержат оговоренный срок, акционерное общество может изъять эту недвижимость и не вернуть ни копейки денег. На таких условиях у нас в городе никто не заключает контракты. К этой сделке я не имею никакого отношения, потому что Дима также знал Дениса как совладельца клуба «Батыр».

«ЛИБО Я РЭКЕТИР ОПС И ВЫМОГАЛ С НИХ ДЕНЬГИ, ЛИБО Я ИМ ПОМОГАЛ В КАЧЕСТВЕ ПОСОБНИКА»

- Меня обвинили также в том, что я причастен к заведению «Пилот» (по версии следствия, здесь находилось одно из игорных заведений, контролируемых Косиновым и его подельниками, - ред.). В одном из письменных показаний Дмитрий Косинов говорит, что узнав о том, что там они открыли клуб, я на них наехал, «зарэкетировал», а они, ОПС, такие слабые, испугались меня и взяли в долю. А на очной ставке на вопрос Юрия Александровича (Юрий Удовенко – защитник Еретнова – ред.), в чем заключалась моя помощь, он сказал: без меня бы они в принципе не договорились с Фанисом (Фанис Харисов – бывший совладелец здания, где находился «Пилот», - ред.), и именно я решил вопрос с покупкой. То есть взаимоисключающие показания: либо я рэкетир ОПС и вымогал с них деньги, либо я им помогал в качестве пособника. При этом Дима не знал, кто заключал договор, сам в этом не участвовал.

В моем случае не называют даже день, ладно, бог с ним, со временем. Я живу на два города, прописан в Казани, выезжаю часто за пределы страны. Они просто боятся, что я могу представить свое алиби, которое на протяжении сотен лет является главным аргументом против недобросовестного следствия. Меня лишили даже этой возможности – представить алиби. Косинов очень часто, насколько я понял по материалам дела, выезжал за границу лечиться, и Вася (Криворучко, - ред.) в этот момент мог лежать в клинике…

Все это выглядит смешно и наивно. Данный эпизод в обвинение включен не был. Но цель-то в любом случае достигнута - меня арестовали на два месяца.

«И ПОЧЕМУ ИГОРНЫЙ БИЗНЕС НЕ ПРОСТО НЕ СТАЛ МЕНЬШЕ, А ОН ЕЩЕ И ВОЗРОС? КТО Ж ТОГДА «РАБОТАЕТ» В ГОРОДЕ, ЕСЛИ ВСЕ СИДЯТ?»

- Меня задержали по показаниям двух наркоманов. К примеру, Вася Криворучко (еще один фигурант «игорного» дела, - ред.) был арестован в частной клинике под Казанью во время лечения от наркомании. На допросе 14 апреля он вообще показал, что в делах фирмы особо не участвовал, поскольку каждые полгода уходил в запой и лечился потом от алкоголизма. Он сам подписался в протоколе допроса. Косинов тоже лечился от наркомании, этот факт он тоже не скрывает. Насколько я знаю, Васю отправили на психиатрическую экспертизу в Казань. То есть на показаниях вот таких людей, которых, понятно, сломали, меня задержали.

Запросив данные, я выяснил, что по итогам пяти месяцев следствия, количество проверок, проводимых полицией и составления протоколов по игорному бизнесу возросло в полтора раза. ОПС сидит, лидеры сидят, крыша сидит, а кто получает деньги этих заведений? И почему игорный бизнес не просто не стал меньше, а он еще и возрос? Кто ж тогда «работает» в городе, если все сидят?

«ТРИ НЕДЕЛИ Я СИДЕЛ С ПРОФЕССОРОМ ДЯДЕЙ ВИТЕЙ, ПОТОМ, КОГДА ОН УЕХАЛ, Я ПОПРОСИЛ, ЧТОБЫ МЕНЯ ПЕРЕВЕЛИ В КАМЕРУ ПОБОЛЬШЕ»

- В ИВС я сидел один, в Чистополе меня посадили в камеру легендарного политзаключенного Марченко, который умер там от голодовки. По моей просьбе ко мне подсадили московского профессора, который уже шесть лет сидит у нас, а позже к нам добавился странный молодой человек из Казани: культурист, который некоторое время жил в монастыре, напился и совершил преступление. Три недели я сидел с профессором дядей Витей, потом, когда он уехал, я попросил, чтобы меня перевели в камеру побольше. Там нас сидело восемь человек, я встретил здесь знакомого, которого не видел 13 лет. Это один из тех, кто проходил по делу «боксеров». Он, кстати, очень любопытную мне историю рассказал, которая, мне кажется, демонстрирует, насколько следствие у нас иногда подгоняет нужные показания или склоняет к ним.

«МНЕ ГОВОРИЛИ: «ТЫ Ж ПОНИМАЕШЬ, ЧТО МЫ ИСПОЛНЯЕМ ПРИКАЗ»

- В задушевных разговорах со мной по вечерам, когда я сидел в ИВС, следователи меня поили чаем. Относительно моего уголовного преследования говорили: «Ты ж понимаешь, что мы исполняем приказ». Понятно, что это неформальные разговоры, их к делу не пришьешь. Показания на меня дали за четыре дня до моего ареста, то есть максимально быстро были проведены все действия.

Кто получил выгоду? Безусловно, кандидаты от партии власти. Насколько я знаю, Мугерман (Роман Мугерман – кандидат в депутаты по Автозаводскому округу, ред.) не выпустил ни одной листовки и сейчас совершенно спокойно окажется в Госсовете. На собрании акционеров «КАМАЗа», которое прошло за несколько дней до моего задержания, я господину Чемезову (Сергей Чемезов – гендиректор корпорации «Ростех» - ред.) задал вопрос: неужели вы действительно собираетесь после провала сделки с Мерседесом, который, на мой взгляд, закроет технологическое окно для «КАМАЗа», купить у оффшорной компании 25% за деньги государства? На что Чемезов сказал, что я вру, что он такого не говорил, хотя есть стенограмма его выступления на Питерском форуме… Здесь, на мой взгляд, прослеживается явная денежная заинтересованность руководства «КАМАЗа», которому абсолютно не хотелось, чтобы я не ходил и не писал об этом, да тем более в качестве депутата Госсовета. Поэтому желание каким-то образом исключить меня из предвыборной гонки было налицо.

«ЭТИ ВЫБОРЫ ПОКАЗАЛИ ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ ПРОЦЕНТ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО МУСОРА»

Ну, уж а эти два Еретнова – это верх идиотизма! Это ж не молодежь какая-то, а совершенно взрослые люди. Как перед задержанием я выяснил, они вместе пришли в паспортный стол, получили документы, потом вместе пришли на избирательный участок, вместе открыли счет, затем дружно снялись. При этом их подписные листы были признаны легальными. В отличие от моих, депутата, который много лет работает и обладает определенной известностью и возможностями. Плюнули в лицо всем! После этого ходить на выборы не то что смешно, просто участвовать даже глупо. Я так понимаю, что власти уже наплевать на общественное мнение…

Информацию о выборах, об этих двойниках я узнавал от своих адвокатов, которые приносили мне распечатки. Я думаю, что со временем правда всплывет. Это шестерки, каждый выбирает свой путь сам. Они это сделали либо потому, что просто в восторге от меня и хотят быть похожими, либо это было сделано за деньги. Но менять свои данные только для того, чтобы получить с этого финансовую выгоду – ну я не знаю, это просто мелкие негодяи. Что тут теперь сделаешь?! Вообще эти выборы показали очень большой процент человеческого мусора, конечно, и во власти. В том числе, к сожалению, среди моих коллег по депутатскому округу, которые, как я понимаю, молчали все как один. А представьте уровень низости того, кто это придумал? А придумал это не просто мелкий чиновник…

Здесь, кстати, уместно вспомнить заявление господина Мухаметшина, который обещал на сессии Горсовета самые честные выборы. Это и есть честные выборы? Подтверждений тому, что выборы превратились в фарс, предостаточно: стоят очереди желающих проголосовать досрочно – это невероятно! С чего это люди проявили такую гражданскую позицию и чуть ли не за неделю пошли голосовать. Притом, что все они бюджетники…

«ЕЙ МОГЛИ, НАПРИМЕР, ПОДБРОСИТЬ НАРКОТИКИ. ЧТО БЫ Я ДЕЛАЛ В ЭТОЙ СИТУАЦИИ, БУДУЧИ В ТЮРЬМЕ?»

- Пока я планирую привести в порядок имение дочери. Тут, оказывается, был обыск: приехала рота солдат, перевернули все верх дном. Что искали - непонятно, калитку вон сломали. Дочь я немедленно отправил на Бали к моим друзьям, потому что мое заявление в ФСБ о том, что есть люди, которые интересуются ею, было проигнорировано. Ей могли, например, подбросить наркотики. Что бы я делал в этой ситуации, будучи в тюрьме? Кстати, в тюрьме Чистополя, которая рассчитана на 700 человек, 80% идут по статье 228 («Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов» - ред.), в основном здесь сидит молодежь. Не знаю, как это помогает в борьбе с наркотиками, но сроки, которые там дают очень серьезные – 8-10 лет.

Строить прогнозы по выборам в Горсовет, которые запланированы на следующий год, не могу. Если я в какой-то степени буду признан уголовно наказуемым, пусть это будет хоть штраф, ну это осложнит процесс. Мы, конечно, пойдем выше, есть предварительное согласие с адвокатской конторой Барщевского защищать мои интересы в Верховном суде Российской Федерации, если, конечно, до этого дойдет. 17 октября истекает срок моего домашнего ареста. Все же я думаю, что следствие будет продолжено, так быстро они вряд ли закончат.