«Изолятор – не то место, где должен находиться доктор наук. Настоятельно просим не отправлять в СИЗО»

Анатолий Макаров, сооснователь филиала КГУ, в наручниках – сегодня профессору избрали меру пресечения и отправили в СИЗО. На два месяца. Шокирующее известие для интеллигенции Татарстана и тысяч его выпускников. 

Макарова обвинили в получении взяток в крупном размере по девяти эпизодам. Сегодня перед началом заседания он заявил, что никаких денег не брал и пообещал рассказать журналистам позже, почему случилось то, что случилось. А у судьи просил лишь одного – не лишать научной литературы. Было видно, что Макаров всерьез подавлен, но был сдержан и интеллигентен, каким знают его студенты. Анатолий Николаевич искал в зале суда знакомые лица - журналистов Chelny-biz.ru, с которыми он общался буквально на днях по поводу будущей публикации. Еще до задержания. 

Сегодня коллектив издания решил опубликовать более подробную версию из разговора с экс-директором филиала КГУ. И, конечно, репортаж из зала суда.   

ЧТО ПРЕДЪЯВЛЯЕТ СЛЕДСТВИЕ

Анатолию Макарову предъявили довольно серьезную статью уголовного кодекса - получение взятки в крупном размере (п.«в» ч.5 ст.290). Максимальное наказание по ней – лишение свободы до 12 лет. Профессор также рискует получить крупный штраф и запрет на определенную деятельность. 

Следствие считает, что Макаров брал взятки у студентов, в общей сложности – 195 тысяч рублей. Передача якобы происходила в кабинете под номером 435 через одного студента, который сейчас учится на пятом курсе. Это гражданин Туркменистана. В среду оперативники приехали с обыском в дом в Лаишевском районе, где находился Анатолий Макаров, а оттуда его увезли на допрос. 

Фото: пресс-центр НЧИ КФУ

Защищают Макарова два адвоката – это Руслан Губаев из коллегии «Рыбак, Коган и партнеры» и Ильдар Нигматуллин. Последний окончил филиал КГУ, учился в вузе как раз во времена Макарова и Раиса Шайхелисламова, которые стояли у истоков развития филиала (Шайхелисламов в последующем – министр образования РТ). Нигматуллин был студентом-активистом, а потом работал преподавателем в родном университете. В Челнах он известен также как представитель инициативной группы пострадавших вкладчиков двух банков – ТФБ и «Интехбанк».  

Что касается Губаева, то он тоже окончил филиал КГУ, бывший работник прокуратуры Татарстана. Интересно, что студент Макарова выступал гособвинителем по делу «Татфондбанка». В 2022 году Губаев уволился, а последнее дело, в котором он выступал в суде – на Рашида Хачатряна (Джамбульского), известного в республике вора в законе. Адвокатская коллегия, в которой сейчас трудится Губаев, хорошо известна в Казани. Ее основал потомственный адвокат Борис Рыбак, за плечами которого более 45 лет практики. 

Фото: Казанский репортер

До начала заседания адвокаты рассказали, что Макаров самостоятельно явился на допрос к следователю, принудительной явки не было. Его допросили, а затем задержали. На события экс-директор вуза отреагировал ожидаемо.

- Состояние Анатолия Николаевича подавленное, - рассказал Ильдар Нигматуллин, - но он держится. Понимает, что есть поддержка и со стороны адвокатов, и студентов. Мы стараемся подбадривать его.

В суд правозащитники принесли папку с огромным количеством документов в защиту своего преподавателя. Тут и правительственные грамоты, и положительные характеристики. В том числе из Российской Академии правосудия. 

ЧТО БЫЛО В СУДЕ

Преподавателя завели в здание суда под конвоем в наручниках. В стеганой черной жилетке, стареньких джинсах и непромокаемых ботинках он выглядел действительно подавленным. Стиснув ладони, выслушал вопрос журналиста, но засомневался – можно ли до заседания общаться с прессой. Он уточнил у адвоката, есть ли на это разрешение судьи, а потом тяжело вздохнул и, заметно волнуясь, ответил: 

– Никаких доказательств моей вины мне не предъявлено. Каким путем получено сотрудничество с обвиняющим студентом – мне известно, но я пока говорить не буду. Я никакие деньги не получал.

На самом суде Макаров сообщил, что зарегистрирован в Челнах, проживает здесь же. Но поскольку часто работает в Казани, то остается в поселке в Лаишевском районе у сына. В этот дом и наведались с обыском в прошедшую среду. Макаров рассчитывал на домашний арест в квартире в Челнах. Однако следствие было категорично – арестовать на два месяца, поскольку в других случаях (например, при домашнем аресте) он сможет оказать воздействие. Кроме того, следователь сообщил, что идет работа по другим «эпизодам преступной деятельности». То есть в деле могут появиться новые факты. При этом он настаивал, что нет запрета от врачей: мол, его физическое состояние подтверждается справкой из поликлиники №6. 

Адвокаты протестовали: у Макарова серьезное заболевание. И приложили справку, которую не смогли предоставить заранее – из-за сложностей на дорогах (вероятно, что документ везли из Казани).

- У Анатолия Николаевича поражение головного мозга. Ему необходимо регулярно принимать лекарства. 

– Если Анатолий Николаевич будет под домашним арестом, он физически не сможет воздействовать на студентов. Сотовый телефон изъяли, возможности звонить нет. 

Слово взял и сам Макаров. 

– Я не согласен полностью. Я работаю здесь с 84-го года, 40 лет будет моей работе. Мне сейчас 62 года. Не представляю, как могу нанести ущерб следствию. Моя работа связана исключительно с образованием. Я прошу домашний арест. Я могу в любое время по приглашению следователей, суда прийти.  

Прокуратура сегодня была на стороне профессора: домашний арест, но с ограничением всех видов связи. 

- У следствия есть все возможности отследить наличие контактов, и если Макаров нарушит ограничения, следователь может выйти с ходатайством об изменении меры пресечения.

– Макаров занимает должность заведующего, от работы не отстранен, имеет доступ к документам КФУ, - настаивал следователь. При этом он подчеркнул, что болезнь задержанного не находится в списке, который освобождает от стражи. 

Адвокаты продолжали отстаивать.

– Хотел бы пояснить, что Макарову более 60 лет, он характеризуется исключительно положительно и не представляет никакой опасности для общества. В силу возраста, состояния здоровья и интеллигентности Макаров никакого давления оказать не может, - сказал Губаев. 

– Изолятор – не то место, где должен находиться профессор, доктор наук, - добавил Нигматуллин. - Настоятельно просим, чтобы Анатолия Николаевича не отправляли в СИЗО. Таблетки, которые передала ему супруга, нужны каждый день. У него сложился определенный образ жизни,  регулярно принимает лекарства.

Последнее слово Анатолия Николаевича было кратким: он был готов отказаться от связи, но очень просил не лишать научной литературы.

- Я все замечания принимаю, я за то, чтобы не пользоваться ни сотовым, ни интернетом, но художественную и научную литературу, наверное, можно читать? Вчера была конференция, ведущих экономистов пригласили выступать в Москве. По мере завершения уголовного дела я буду в состоянии продолжать публикации. В журналах тоже издаюсь, у нас всероссийский журнал, в которых публикуются ученые из России, Казахстана, Узбекистана, Китая.  

Когда судья удалился в совещательную комнату, Макаров успел рассказать адвокатам и конвоирам, что сидел в одной камере с убийцей - мужчиной, который вонзил нож в сердце женщины. Речь идет, вероятнее всего, о преступлении, которое произошло накануне в 51-м комплексе: в разгаре пьяных посиделок 38-летний челнинец убил 41-летнюю возлюбленную. 

А затем решение суда: арест до 19 марта. На экс-директора филиала КГУ надели наручники и увезли в чистопольский изолятор. 

ЧТО БЫЛО ДО СУДА

За несколько минут до того, как конвоиры доставили Макарова, в наручниках из зала заседаний вывели молодого человека. По данным Chelny-biz.ru, это был другой фигурант уголовного дела. Вероятнее всего, тот самый посредник, который якобы собирал деньги со студентов и передавал преподавателю. Речь может идти о пятикурснике по фамилии Абдулаев – 24-летнем гражданине Туркменистана. Он прятал свое лицо в капюшоне. Судя по всему, его тоже арестовали.

ЧТО РАССКАЗАЛ МАКАРОВ CHELNY-BIZ.RU ДО ЗАДЕРЖАНИЯ

Осенью прошлого года Анатолий Макаров сам вышел на связь с журналистами Chelny-biz.ru, хотел рассказать о ситуации в челнинском институте КФУ, о том, до чего довело руководство в лице Махмута Ганиева некоторых преподавателей, о «липовых» заявлениях от студентов, которых вынуждали писать кляузы на педагогов, и о том, как провалилась идея «университетского города». 

Макаров принес в редакцию увесистую папку с вырезками из газет о филиале с 1998 года. Он объяснил свою готовность поделиться информацией тем, что сейчас руководство КФУ не может на него повлиять, и перспектива увольнения его не пугает. Он сам ушел из института КФУ с 1 сентября 2023 года. Сейчас работает в Казани в Российском государственном университете правосудия. В отделе кадров КФУ на Макарова есть два выговора, пять замечаний. Об этом он рассказал сам и акцентировал, что обращение в СМИ – не попытка поквитаться с бывшим начальством, а стремление не допустить повторения ситуации в родном вузе. 

Фото: nabchelny.ru

С чего все началось? В апреле 2012 года челнинский филиал КФУ и Камскую государственную инженерно-экономическую академию (ИНЭКА) объединили и включили в состав Казанского федерального университета. Назначили новое руководство. Команда директора Махмута Ганиева, по словам Макарова, занималась тем, что выявляла профессоров, которые «мыслят неправильно». 

– Прямо на совещаниях это озвучивалось. Столько судебных дел было! Люди уходили, не выдерживая эту нагрузку. Столько специалистов потеряли! ИНЭКА и филиал КФУ были ведущими вузами, нужно было объединить силы, а началась «чистка». Новый директор пригласил меня к себе и сказал: «Давай, увольняй своих водителей». Нужно было сократить людей, управлять ими, а это легче, когда есть конфликты, разногласия, сталкивание людей друг с другом. Были и просто неугодные люди, которые все видели, знали и понимали. Я тоже был неудобным сотрудником – я ведь все вижу, каждое решение администрации. Коллектив не был готов к такому, они все создавали сами, с нуля, – делился на встрече в декабре Макаров. 

Фото: пресс-центр НЧИ КФУ

Особенно профессора беспокоили истории некоторых педагогов, с которыми он работал долгие годы, и которых вытеснили. Одного, например, в 2015 году уволили после жалобы двух студентов за то, что он якобы вымогал деньги на выпускной вечер. После окончания вуза студенты, рассказал Макаров, пришли в отдел кадров и отказались от своих слов. Анатолий Николаевич показал то самое заявление (имеется в распоряженииредакции) – студенты писали, что на них оказали давление, дали им готовый текст жалобы и обещали закрыть долги, если подпишут. До защиты они боялись признаться.   

– Это был очень хороший кадр, работал в филиале с первого дня, читал лекции на английском, – с сожалением рассказывал Макаров. – По жалобе от студентов было разбирательство – создали комиссию, обсуждали преподавателя. Его включили в черный список, не пустили на вахте, а когда он пытался пройти, вызвали полицию, надели наручники и сопроводили из здания. Некоторое время он лежал в больнице. Потом его в Казани выслушали, приняли в штат. Сейчас работает в ведущем вузе Москвы. Это только один из эпизодов, это не единичный случай. 

Фото: пресс-центр НЧИ КФУ

В день встречи в редакции Макаров собирался напомнить об этом случае на заседании ученого совета. В тот день рассматривался вопрос о преподавателе, который был замешан в этом скандале и претендовал в докторантуру. 

Другой преподаватель Рифат Хабибуллин, завкафедрой автомобильного отделения филиала, покончил с собой. Трагедия произошла 24 октября 2016 года. Коллеги обнаружили профессора в своем кабинете около восьми вечера. В предсмертной записке свое решение мужчина объяснил накопившимися проблемами. Тогда возбудили уголовное дело в отношении неустановленных лиц по статье «доведение до самоубийства», допросили родных, преподавателей, студентов. Но в итоге расследование прекратили – событие преступления так и не было установлено. 

Фото: открытые источники

Лейла Габдуллина, которой не нашлось места в новой структуре вуза, умерла в 2021-м. 

– Их не вернешь, а это ведь были очень хорошие кадры. Они ушли на тот свет. В свое время они пришли и создали все с нуля <…> Лейлу Батухановну вытеснили – сначала передали в Елабугу, она переживала, приходила ко мне: «Анатолий Николаевич, почему меня не принимают?» – вспоминал Макаров. – А в новой команде уже был человек на ее место. Кто лучше ее мог поддерживать традиции? 

Вячеслав Григо ушел из жизни вскоре после увольнения в 2018 году. 

– У него на могиле до сих пор живые цветы – их приносят студенты. Сейчас проводят турниры имени Григо. Уже пять лет прошло. У него каждая молекула дышала работой! Когда на ученом совете шло очередное голосование за преподавателей, я смотрю – почти все против него. После голосования я подходил к членам ученого совета, спрашивал: «Вы вообще знаете, кто такой Григо?» – «Нет» – «А почему против голосовали?». Была, значит, такая установка.    

Фото: пресс-центр НЧИ КФУ

Преподаватель хотел оспорить это решение, но дело не удалось довести до конца. 

– На меня есть три–четыре дела. Допустим, мама одного студента написала, что «Макаров за одинаковые ответы ставит разные оценки, одному зачет, а другому незачет». А на деле студент списал и признался в этом. Просто, не понимая темы, не смог списать правильно. Я получил выговор за то, что как будто дал студентам одинаковые билеты. Объяснительные, комиссии… столько времени на это ушло, – вспоминал преподаватель. – Второй случай был – студентка приносила три раза одну и ту же работу, меняя титульный лист, а потом написала жалобу, что я пригласил ее в кабинет, закрыл дверь на ключ, она села за компьютер, а я стал приставать. Потом я с ней поговорил. Говорю: «У меня на компьютере три клавиши заедают, какие?» – «Не знаю, я за компьютер у вас никогда не садилась» – «А как я мог дверь закрыть? Там изнутри нет замка» – «Я у вас никогда не была» – «А почему жалобы написала?» – «А меня заставили». Говорит, ее пригласили в деканат, сказали, что на меня много жалоб, обещали помочь с экзаменами. Она это написала в объяснительной. Вот такие вещи. Это же организовали не без ведома руководства… Меня приглашали к директору, говорили: «Она же на тебя в суд подаст! Признавайся, пиши!». Я сказал, что писать объяснительную не буду, потому что я не виноват. Такие вещи творили в отношении неугодных людей.  

Фото: пресс-центр НЧИ КФУ

Различными путями попрощались с людьми, которые стояли у истоков филиала. Челнам, считает Анатолий Макаров, нужен был университет. Это заведение должно занимать центральное место в городе, и в целом «интеллектуальный уровень города определяется университетом», выразился наш собеседник. 

В 1984 году он приехал в Набережные Челны после КГУ, работал ассистентом в КамПИ, совсем «зеленый». В 90-е годы привез семью, был уже кандидатом наук. Тогда появилось много филиалов ведущих университетов. Педагог подрабатывал в десятке вузов. Макаров также занимался переподготовкой кадров для школ города – преподавал основы экономики, сам разработал программу, обкатал ее. Педагога заметили и предложили ему заняться открытием университета в городе. С письмом от имени мэра делегировали в Казань. Изначально планировалось открыть филиал Казанского института бизнес-управления. Но Макаров решил рискнуть и пошел в КГУ – вуз ранее уже отклонил инициативу города запустить филиал. Повезло делегату в Высшей школе управления и бизнеса под управлением Василия Савельева, который поддержал открытие экономического факультета в Набережных Челнах, как впоследствии и ректор Юрий Коноплев. «Мы хотим, чтобы город стал университетским», – вспоминал Макаров первые слова Коноплева, которые тот сказал позже на встрече в администрации Челнов с Рафгатом Алтынбаевым. 

Фото: пресс-центр НЧИ КФУ

Дома Макарову «попало» от властей за излишнюю инициативность. Тем не менее, летом 1995 года набрали первую группу студентов – около 25 человек на специальность «менеджер-юрист», занимались на базе 65-й школы. В 1997-м филиал получил собственную лицензию (ранее использовали лицензию головного вуза). Тогда же директором стал Раис Шайхелисламов, бывший начальник управления образования города, будущий министр образования РТ. Макарову пришлось на время «подвинуться». За этот период вуз получил здание, обрастал собственной материально-технической базой. В 2004 году, после ухода Шайхелисламова, пост вернулся. 

В филиале до присоединения было 17 кафедр, 11 специальностей, порядка 4 тыс. студентов. Выстраивали международные связи, в том числе, с США, Казахстаном, начали издавать научный журнал. В судьбе вуза участвовал и город, и лично мэр Ильдар Халиков. 

Новое же руководство избавилось и от многих начинаний и традиций филиала – от турслета до Центра Конфуция, куда приезжали профессора из Китая. Изменили выборность заведующих кафедрой – теперь выдвигать кандидата может только ректор и директор института. Аннулировали практически все факультеты. «Академические ценности были сведены к нулю», – считает Анатолий Макаров. 

После ухода Ильшата Гафурова убрали и его человека Махмута Ганиева. Но репутация вуза, увы, испорчена, сокрушался Макаров. Хотя он питает большие надежды в отношении нового руководителя. Он хотел встретиться еще раз, рассказать о других эпизодах в вузе, но, прежде чем успели назначить новую встречу, оказался задержан.   

Chelny-biz.ru