«Уход из мэрии был осознанным, но для меня он стал очень и очень тяжелым»

Восемь лет назад Файруза Мустафина, несколько десятилетий входящая в число первых лиц администрации города, незаметно покинула стены мэрии Набережных Челнов. Одна из немногих женщин-руководителей, закрепившихся на верхушке власти еще в советское время, начала свой карьерный взлет при деятельности легендарного Раиса Беляева, а в постперестроечное время сумела сохранить ровные отношения с четырьмя (!) мэрами, работая их заместителем. После ухода с госслужбы в 2006 году Файруза Мустафина сосредоточилась на деятельности пединститута (в прошлом НГПИ, сейчас – НИСПТР – ред.), который на то время находился в весьма сложном положении в связи с громкими скандалами, последовавшими после конфликтов коллектива с тогдашним ректором Гульнарой Аглямовой (дочь бывшего мэра Челнов Рашита Хамадеева – ред.) и привлечения ее к уголовной ответственности по обвинению в хищении почти 1,3 млн. рублей. Файруза Зуфаровна признается, что первые годы работы в качестве ректора, дались ей гораздо сложнее, чем она предполагала.

О том, как пришлось заново нарабатывать свой авторитет в новых условиях, о непростых на первых порах взаимоотношениях с коллективом вуза, а также о том, как ей удалось стать «долгожителем», поработав в правлении четырех градоначальников, Файруза Мустафина рассказала в интервью Порталу Предпринимателей.

«ВЕСЬ МОЙ АВТОРИТЕТ ОСТАЛСЯ В МЭРИИ, ЭТО Я ПОНЯЛА ТОЛЬКО ТОГДА, КОГДА ПРИШЛА В ПЕДИНСТИТУТ»

- Файруза Зуфаровна, после вашего ухода из мэрии в пединститут в 2006 году вы фактически никогда публично не говорили о причинах такого поступка, так что для многих это до сих пор загадка. Скажите, добровольное ли это было решение?

- Это была лично моя инициатива, осознанная и хорошо продуманная. К такому решению я пришла после того, как узнала, что Ильдар Шафкатович (Ильдар Халиков – мэр Набережных Челнов в 2003-2008 гг.), который на тот момент был мэром Набережных Челнов, собирается покинуть свою должность. Тогда говорили о том, что его ожидает карьерный рост с переводом в Москву. Я зашла к нему в кабинет, и он подтвердил мне эту информацию. Тогда я вспомнила всех градоначальников, с которыми мне довелось работать – и Юрия Петрушина, и Рафгата Алтынбаева, и Рашита Хамадеева, и Ильдара Халикова - и подумала про себя, что наверно и мне пора уходить. Тем более что возраст уже приближался к пенсионному. Почему-то я думала, что придет очень молодой руководитель, а вот удастся ли с ним сработаться, было сложно предположить. Не исключено, что через 1-1,5 года мне бы вручили букет цветов и сказали: «До свидания, апа!» Пединститут уже тогда испытывал трудности, и я решила, что могла бы быть там полезной. Однако в первые три раза, когда я заходила с просьбой о переходе на работу в вуз к Ильдару Шафкатовичу, он меня просто не хотел слушать, буквально выгоняя из кабинета. Он мне даже такую фразу сказал: мол, как я объясню президенту ваш уход, получается, что со всеми предыдущими руководителями сработалась, а со мной нет.

- Тем не менее, как я понимаю, Ильдар Шафкатович пошел вам навстречу…

- Да, это так. Кроме того, я посоветовалась со своей семьей и окончательно приняла решение об уходе из мэрии. Вы знаете, это был действительно осознанный выбор, но, признаюсь честно, для меня он был очень и очень тяжелым, потому что за долгие годы работы я всем сердцем прикипела к городу. И мне даже казалось, что жизнь остановится, когда я уйду, конечно, этого не случилось и не могло случиться.

- А почему ваш выбор остановился именно на педагогическом институте, ведь ни для кого не секрет, что он был в то время фактически в полуразваленном состоянии?

- Вуз действительно переживал сложные времена, когда я начала там работать. Он прогремел на всю республику, о нем писали все средства массовой информации, освещая все события, происходящие в его стенах. Скажу честно, меня этот факт очень беспокоил, когда я намеревалась перейти сюда, но я восприняла это в какой-то степени как наказание всевышнего в хорошем смысле этого слова. Ведь, будучи замглавы администрации и отвечая за развитие сферы образования, я чувствовала свою причастность к пединституту. Как человек старой формации чувствовала ответственность города за то, что он так «прогремел». Мне казалось немыслимым, какие дела творились в учебном заведении, созданном с такими добрыми намерениями и помыслами, я была убеждена, что учителя в априори не могут быть такими! И в тот момент как будто кто-то свыше сказал мне: «Вот ты упустила, теперь приведи все в соответствие!» Мне было очень обидно за вуз, и в первую очередь за студентов.

- Вы отметили, что город «упустил пединститут». На то были какие-то определенные причины?

- Мне сложно назвать конкретные причины, но, когда вуз начало «лихорадить», я поняла, что мы мало контактировали с институтом. Более того, несмотря на наличие своего педвуза, по инициативе города открыли у себя филиал КГПУ, потому что очень уж хотелось нам хороших учителей. Тогда мы могли больше влиять на филиал и его содержание, чем на Набережночелнинский пединститут. Именно в филиале КГПУ мы открыли те факультеты, которых не было – исторический, музыкальный, факультет иностранных языков. Кстати, после закрытия филиала эти факультеты мы открыли уже в стенах нашего пединститута. Я выбрала именно это учебное заведение, потому что было бы очень обидно, если бы его закрыли, ведь в свое время на моих глазах он открывался, Юрий Иванович (Юрий Петрушин – председатель исполкома, председатель горсовета народных депутатов Набережных Челнов в 1984-1991 гг. – ред.) несколько раз ездил в Москву согласовывать этот вопрос и нам дали добро. А в 2007 году все шло к тому, что единственный в городе пединститут будет закрыт. Стало понятно, чтобы его сохранить, необходимо поднимать заново, начинать все с нуля.

- Наверно это было непростой задачей для вас, учитывая, что после многочисленных конфликтов с ректором, коллектив уже мало кому и во что верил.

- Скажу честно, я даже не предполагала всех трудностей, с которыми столкнусь в пединституте. Конечно, я знала многих преподавателей, относилась к ним с большим уважением и полагалась на поверхностные знания этих людей. Тем не менее, сложности в первый год у меня были очень большие. Было такое же ощущение, как в то время, когда, будучи 23-летней девчонкой, я сорвалась из Актаныша и впервые оказалась в Набережных Челнах в 1976 году. Я вновь осталась одна в этом городе. Не зная никого, не имея ничего, мне пришлось заново начать свой путь. Коллектив воспринял меня хуже, чем я ожидала. Для сотрудников в пединститут пришла абсолютно другая Мустафина, это была не замглавы администрации. Авторитет, наработанный за годы, остался в мэрии, это я поняла только тогда, когда пришла в пединститут, хотя наивно полагала, что, возможно, мой прошлый опыт поможет мне на новом месте работы.

- В чем конкретно выражалось ваше недопонимание?

- Коллектив не понимал, и для меня это было удивительно, почему я ставила перед ними задачу «вырасти до уровня очень хорошей школы». «При чем здесь школа? Мы же институт!», - говорили они мне. Вначале я была в потрясении от таких заявлений, но потом я поняла, что такое мнение, к сожалению, присуще не только нашим специалистам, но и сотрудникам ведущих педвузов России.

- Как удалось переломить это противостояние?

- В сложные времена приходилось много с разговаривать с подчиненными, вдохновлять их. Помню, когда я только пришла сюда, у студентов даже не было культуры здороваться! В коридорах негде было присесть, ребята сидели на корточках! Когда я, придя в институт, сажала цветы на подоконниках, застилала их новыми скатертями, сотрудники мне говорили: «Файруза Зуфаровна, вы что делаете? Это ведь все на один день! Всего этого не будет!» К счастью, они оказались не правы. Изменить ситуацию, изменить отношение к вузу внутри коллектива мне также помогли проверенные люди, которых я привела с собой. Но нужно сказать, что состав обновился всего на 20-25%, основной костяк остался прежним. Сейчас я очень люблю этот коллектив, этих людей и очень дорожу тем делом, которое мы делаем все вместе – готовим хороших учителей.

«БЫЛИ НЕКОТОРЫЕ СЛОЖНОСТИ С РАШИТОМ САИТОВИЧЕМ, ПОТОМУ ЧТО, В ОТЛИЧИЕ ОТ ДРУГИХ РУКОВОДИТЕЛЕЙ, ОН БЫЛ НЕКАМАЗОВСКОГО ВОСПИТАНИЯ»

- Файруза Зуфаровна, насколько мне известно, когда вы приехали из Актаныша в Набережные Челны в 1976 году и заняли довольно высокую и ответственную должность для «новичка» второго секретаря горкома комсомола, вы почти сразу же пожалели о своем переезде. Город показался вам настолько негостеприимным?

- Нужно начать с того, что в Челны я приехала 23-летней девчонкой, которая всю жизнь мечтала стать учителем. После окончания института я проработала в школе всего пару лет, параллельно с этим начала работать вторым секретарем Актанышского райкома ВЛКСМ. Неожиданно для себя я поняла, что мне интересна эта деятельность. И тут меня переводят из райкома комсомола в райком партии заниматься партпросвещением! А мне хочется работать в комсомоле! Тогда я звоню в обком ВЛКСМ и прошу, чтобы меня перевели в любой города Татарстана. Вот так в течение одного дня я и оказалась в Набережных Челнах, где до моего прихода пустовало место второго секретаря горкома комсомола. Раис Киямович Беляев сказал мне: «Все, завтра выходишь на работу!» В первый же мой рабочий день я стала участником заседания бюро горкома комсомола, на котором выступал Леонид Данилович Штейнберг, тогда уже замначальника УВД. Он высказал резкую критику в адрес горкома комсомола по поводу деятельности боевой комсомольской дружины – направление, которое должна курировать я как второй секретарь. Настолько меня потряс этот резкий, глубокий разговор, что я подумала: наверное, эта работа мне не по плечу, зря я приехала из тихого Актаныша в Набережные Челны. У меня даже появились мысли уехать обратно.

- Что вас остановило?

- Интерес. Город встретил меня шумной и быстрой работой, мощным движением. Столько новых имен, все мелькает перед глазами, я никого не знаю… Но работать было безумно интересно. Нас учили дисциплине, работе с людьми – поблажек со стороны руководства не было никаких, требования ко всем были одинаково высоки. Город был молодежный, поэтому на горком комсомола возлагалась огромная ответственность. Мы, молодые и неопытные, наравне с первым секретарем горкома КПСС, с начальником стройки, гендиректором «КАМАЗа» и первыми руководителями города участвовали в еженедельных совещаниях, реализовывали масштабные проекты, вовлекались в серьезное государственное дело – строительство автогиганта, освоение мощностей, обеспечение порядка и безопасности. Это была ранняя зрелость. Кроме того, уже сейчас я рассматриваю свой приезд в Челны как некое везение. Каждого второго комсомольца можно было ставить на мою должность, но выбрали меня – человека из сельского района, без опыта работы. Для меня это стало испытанием на прочность, на характер, на образованность. Потом эта школа пригодилась мне во время работы в мэрии города.

- За всю карьеру в администрации Набережных Челнов вы успели поработать бок о бок с четырьмя мэрами. Создается впечатление, что вы гибкий человек, способный найти язык с абсолютно разными людьми.

- Не могу сказать, что это было легко. Были сложности, но они отходили на второй план, потому что была ежедневная работа, не оставляющая времени на долгие раздумья или переживания. Начиная со времен Беляева, в Набережных Челнах была принята такая форма работы, при которой заместители главы администрации самостоятельно курировали определенную сферу, развивая какие-то отрасли, и отвечали за нее сполна. Помню, кто-то из замов попросил у Рафгата Закиевича (Рафгат Алтынбаев – глава администрации г. Набережные Челны в 1990-1999 гг. – ред.) финансирования. Он ответил так: «Если бы у меня были деньги, мне замы были бы не нужны. Вы мне нужны как раз потому, что денег нет!» То есть и тогда, и сейчас мэр города ратовал за самостоятельность своих подчиненных. Это касалось и меня, когда я работала в мэрии. Поскольку я продолжала вести определенные сферы жизнедеятельности города и глубже их узнавать, с приходом каждого нового мэра не было каких-то трений или катастрофических сложностей. В целом, работалось комфортно, в противном случае я бы ушла. Однако, к счастью, до этого не дошло. Я не ушла, не создала свой бизнес, даже в эпоху капитализации, не приобрела земельные участки… Город стал для меня большим домом. И работая, я всегда помнила, что здесь будут расти мои дети и внуки, здесь я буду жить до конца своих дней.

- В разные времена вашими начальниками были Юрий Петрушин, Рафгат Алтынбаев, Рашит Хамадеев, Ильдар Халиков. У каждого мэра была своя программа, свои приоритеты развития города. С кем из них было сработаться проще?

- Тут однозначного ответа я не дам. С каждым руководителем мы работали, как вы правильно выразились, над различными программами. К примеру, при Юрии Ивановиче Петрушине мы делали акцент на комплексном развитии города, то есть в каждом комплексе, по замыслу мэра, должны были быть созданы условия для горожан: школа, детсад, торговые точки, места отдыха, спортплощадки и социально-педагогический комплекс. Сейчас, к сожалению, очень много точечного строительства, это проявление времени, с которым я, как старый житель города, не совсем согласна, хотелось бы сохранить наши просторы. Если вспоминать Рафгата Закиевича Алтынбаева, то при нем Челны были очень ухоженными. Именно при нем была закреплена традиция чистоты города. При Петрушине началась посадка цветов на проспектах и площадях, которую продолжили при Алтынбаеве. Последний создал отвечающую за это направление службу - «Горзеленхоз». Вообще, нужно сказать, что во времена правления Петрушина и Алтынбаева правовая база позволяла создавать учреждения, творить. Именно при них были открыты камерный оркестр, художественные школы, Городской центр детского творчества, центр хореографии, театры, пединститут. Рашит Саитович (Рашит Хамадеев – глава администрации г. Набережные Челны в 1999-2003 гг. – ред.), пожалуй, наибольшее внимания уделял ветеранам, старшему поколению и многодетным семьям, наверное, потому, что сам он был из такой семьи. А Ильдар Шафкатович Халиков привнес в мэрию и в город ИТ-культуру, чего у нас не было, он сплотил бизнес, повысив его доверие к администрации города.

- Каково было в переходные периоды, когда один мэр сменял другого?

- Отвечая на этот вопрос, я хочу подчеркнуть одну особенность Набережных Челнов. Она заключается в том, что ни один руководитель не ругал деятельность предшественников. Даже когда на смену Рафгату Алтынбаеву, который ушел в общем-то сложно, пришел Рашит Хамадеев, он критиковал какие-то моменты, но только не деятельность предыдущего главы. Мало того, челнинские мэры продолжали традиции. Для примера можно привести конкурс «Сабантуй гузале», которому уже 20 лет! Основатель – Алтынбаев, а мероприятие живет по сей день. То же самое касается и проведения дня памяти с уборкой кладбищ, праздника цветов, которые также появились при Рафгате Закиевиче. Немного меняется содержание, но суть остается.

- Общеизвестно, что определенного рода трудности возникали у вас во взаимоотношениях с покойным мэром города Рашитом Хамадеевым.

- Да, может быть были некоторые сложности с Рашитом Саитовичем, царство ему небесное. Я связываю это с тем, что, в отличие от других руководителей, он был некамазовского воспитания. Трудности вытекали из особенностей его характера, тогда, думаю, всему городу было сложно. Но благодаря той закалке, которую я прошла в первые годы строительства города и «КАМАЗа», мне удалось не обращать внимания на недопонимания и не обижаться на мэра, на некоторые его поступки как первого руководителя, которые для меня были новы и удивительны. В то время мне помогло также осознание того, что я работаю не конкретно на этого человека, а на Набережные Челны. И эта позиция давала мне силы для того, чтобы не сломаться, не обидеться, не уйти, хлопнув дверью.

- Так мысли о том, чтобы покинуть мэрию, вас посещали?

- Да. Я думала об этом в то время, когда начали подниматься национальные вопросы – в 1993-2000 годы. Помню, тогда мэром был Рафгат Алтынбаев. Активисты Татарского общественного центра по 200 человек заходили в здание администрации, баррикадировали его, выдвигали требования, которые невозможно было удовлетворить. Например, открытия повсеместно татарских школ. В то неспокойное время ко мне приходили мысли: а может лучше уйти, у меня все-таки семья, дети. Однако эти мимолетные мысли быстро уходили, потому что были люди, которые ждали помощи. Сейчас, вспоминая все это, я думаю, что поступила правильно.

- Давайте поговорим о тех людях, которые находились в вашем подчинении. Все начальники управлений, работу которых вы контролировали, - мужчины. Не добавляло ли вам это лишних проблем?

- Нет, мне кажется, что с мужчинами работать легче. У них все конкретно, напрямую и без эмоций. Сейчас, нужно сказать, у меня в подчинении много женщин, но с мужчинами однозначно работается проще.

- Вы считаете себя строгим руководителем?

- Некоторые коллеги говорят, что я жесткий начальник. Я наверно соглашусь, потому что считаю, что без строгости, четкости, требовательности нельзя. Мягкости, особенно в бюджетной сфере, не может быть.

- Получается, и кулаком по столу можете постучать?

- Могу. Я так и поступала в некоторых случаях в буквальном смысле слова. Я помню один случай, который произошел в 1993 году. После пожара на «КАМАЗе» мы решили собрать председателей профкомов в концертном зале мэрии. Перед собравшимися выступал мэр Рафгат Алтынбаев. Вдруг профсоюзный актив стал плохо реагировать на его выступление, шуметь и выкрикивать нелицеприятные слова. Сложилась насколько щекотливая ситуация, что мы уже вынуждены были покинуть сцену. И тут я вскочила с места, стукнула кулаком по столу и сказала: «Товарищи, вас пригласил сюда мэр города, чтобы помочь выйти из сложной ситуации! Не вы попросили, а он сам!» Зал притих мгновенно. Я сама не была готова к такой реакции зала, все вышло неожиданно. Похожая ситуация сложилась, когда решался вопрос с утверждением на должность мэра Юрия Петрушина. Помню, также без подготовки я вышла к трибуне и перечислила четкие мотивы, почему эту должность должен занять именно этот человек.

«Я С ДЕТСТВА ВЫМЕЧТЫВАЛА СВОЕГО МУЖА, ЛЕЖАЛА НА ГОРКЕ И ГОВОРИЛА: «БУДЕТ У МЕНЯ МУЖ ИНЖЕНЕР»

- Совсем скоро состоятся выборы в Госсовет Татарстана пятого созыва и, нужно сказать, для многих наблюдателей стало неожиданностью, что вы, действующий депутат парламента, не стали баллотироваться. Назовите причины такого решения.

- Я абсолютно осознанно не написала заявление на участие в выборах в Госсовет, которые состоятся 14 сентября. Слишком много работы и планов, которые касаются развития института, и я должна находиться здесь. А депутатская деятельность занимает уйму времени. Помимо участия в сессиях, заседаниях комитета, совещаниях, нужно ведь решать проблемы избирателей. Вот, к примеру, недавно в деревне Высокогорского района я 17-ти сельским жителям проводила газ. С 2008 года они не могли добиться газификации их улицы, в 2012-м они пришли с этой проблемой ко мне. Я добилась включения их улицы в план «Трансгаза», общалась со строителями, проектировщиками и в итоге смогла им помочь – газ провели. То есть мне пришлось 1,5 года трудиться только над одним делом! А их сотни!

- Послушав вас, у любого человека неизбежно возникнет вопрос: откуда у депутата, руководителя вуза и при этом жены и матери время и силы на решение множества вопросов?

- Ответ на этот вопрос кроется в вашем вопросе. Мне дает силы моя семья. Мама, которой уже 90 лет, мой покойный отец, две мои родные сестры, работающие тоже преподавателями. Ну и, конечно, меня очень сильно поддерживает мой муж, дочь и сын. У детей уже свои семьи, они подарили мне трех прекрасных внучек.

- Часто мужчины не могут мириться с суперзанятостью своих жен. Получается, это не ваш случай?

- Слава богу, здесь у нас полное взаимопонимание. Наверно потому, что мой муж тоже работал на руководящих должностях, на общественной работе. Знаете, я с детства вымечтывала своего мужа. Помню, лежала на горке и говорила: «Будет у меня муж инженер, будет носить очки и много читать». Так и получилось. Познакомились мы с ним, когда оба работали в комсомоле – я в горкоме, он на «КАМАЗе». Я родом из Актаныша, он из Азнакаево. Мой будущий супруг после окончания КАИ был направлен со всей группой на «КАМАЗ». Однажды ехали с ним в трамвае и разговорились, чуть позже поженились. Муж истинный патриот завода. Много лет возглавлял департамент продаж «КАМАЗа», был финансовым директором, и сейчас продолжает там работать. Его деятельность была связана с постоянными командировками, как и я он пропадал на работе. Тем не менее, у нас никогда не возникало разногласий по этому поводу. Я всегда беседовала с ним и получала его согласие прежде, чем принять решение. Иногда это делали за меня мои руководители. Например, Юрий Иванович Петрушин. Он попросил меня выйти на работу в исполком, когда сыну было 5 месяцев и я была кормящей матерью. Юрий Иванович можно сказать уговорил моего мужа отпустить меня на работу, и он не смог отказать. Как человек слова он свое обещание сдержал.

- Мне известно, что родители тоже относились с пониманием к вашей работе, помогали в воспитании детей, перебравшись за вами в Челны.

- Их помощь невозможно переоценить. Особую роль в моей жизни сыграл папа, которого давно уже нет с нами. Он всю жизнь проработал бухгалтером в райисполкоме. Постоянно подсовывал мне книги, и в 1 классе за руку отвел меня в библиотеку. Сейчас вспоминаю наши разговоры и удивляюсь его дару предсказывать будущее. В 1987 году, когда еще была жива талонная система и партия, отец говорил: «Наступит время, когда на полках магазинов будет по 200 сортов колбасы, всего будет в изобилии, но у людей не будет денег это купить, не всем будет это доступно». Помню, я тогда смеялась над его словами, мы ведь по талонам по 200 грамм масла и 400 грамм мяса покупали. Еще он всегда говорил: «Дети, образовывайтесь, читайте! Не дело каждый день полы мыть, но читать нужно каждый день». Эти уроки я запомнила на всю жизнь. Кроме того, папа приучал нас дозировано к физическому труду, мы все делали коллективно: собирали золу, птичий помет, картон. Сызмальства пропалывали огород, учились рубить дрова. Но помимо этого был присущ папе и некий романтизм. По ночам смотрели вместе с ним на звездное небо, сидя на крыльце дома, и рассуждали о жизни. Заслуга моей мамы в том, что она дала возможность папе вложить в нас все самое лучшее. Родители меня во всем поддерживали: не сказали ни слова, когда я переехала в Набережные Челны, когда я ушла из администрации города в институт, ставший для меня по-настоящему родным.

- Файруза Зуфаровна, напоследок я хочу задать вам вопрос по поводу развития института. Вы говорили о том, что стремитесь сделать его университетом. Вы ограничиваетесь только этой задачей или есть другие?

- Конечно, хотелось бы решить множество задач. Сегодня Набережные Челны входят в 20-ку городов с 500-тысячным населением по уровню образования, по количеству бюджетных мест и преподавателей наук – на одном из последних в российском рейтинге. А по торговым площадям и другим экономическим показателям в первой десятке! Все понимают, что образование необходимо поднимать, и мы бросаем сейчас все силы на это. Недавно я была участницей совещания, которое проводил министр образования РФ Дмитрий Ливанов. Среди 41 ведущего педвуза России, был наш институт, я с гордостью его представляла. Сегодня есть четкая стратегия развития вуза, мы участвуем в двух очень интересных грантах, согласно которым будем обучать студентов по абсолютно новым программам, нам помогают в этом ведущие классические университеты России. Это трудная, но очень интересная и познавательная работа. Сегодня я даже не хочу вспоминать те тяжелые времена, которые вуз переживал 8 лет назад. Я хочу представлять то, что будет, и радоваться тому, что сегодня есть.

Анастасия Абзалова-Цой