«Возврат – это нереальная стратегия. Закреплять на местах – это сегодня единственный выход»

Как воспитать толковые кадры для предприятий Набережных Челнов, а потом еще и удержать их в городе – обсудили эксперты за круглым столом на тему «Популяризация рабочих и востребованных профессий среди молодежи», организованным командой «КАМАЗ-мастер» и Chelny-biz.ru. Представители регионального министерства, городского управления образования, предприятий города, вузов и колледжей собрались «в полевых условиях» – на территории камазовского картодрома. «Уже больше 10 лет работаем над целевой подготовкой, а лучшие из лучших трудоустраиваются не на «КАМАЗе», – констатируют вузы. «По возврату – никаких шансов в ближайшее время! Это красивая теория», – сокрушаются работодатели. «Процесс трудового воспитания упущен», – считают чиновники. Вместе они «искали таблетку» для решения вопроса при участии двух депутатов Госсовета Татарстана Владимира Чагина и Олега Коробченко и даже наметили пути, куда двигаться дальше. Сколько московских зарплат нужно платить, возвращая специалистов на родину, как вузы стали заложниками системы целевой подготовки кадров, и почему выпускники идут «кальянщиками в кафешки» – в материале Chelny-biz.ru по итогам круглого стола.

Участники круглого стола:

Анна Захматова - заместитель министра по делам молодежи РТ;

Рустем Хузин - начальник управления образования и по делам молодежи;

Махмут Ганиев - директор НЧИ КФУ;

Лилия Ягудина, директор Набережночелнинского филиала КНИТУ-КАИ;

Эльмира Ахметова - директор Технического колледжа им. В.Д. Поташова;

Роман Савченко - заместитель директора по учебно-воспитательной работе Набережночелнинского технологического техникума;

Юлия Фукина - директор АНО «Детский технопарк «Кванториум»;

Ильмир Газдалиев - заместитель директора по реализации программ подготовки квалифицированных рабочих и служащих КГАМТ им. Л. Б. Васильева;

Ирек Гумеров - заместитель генерального директора ПАО «КАМАЗ» – директор по развитию;

Олег Коробченко - генеральный директор ООО «Кориб», депутат Госсовета РТ;

Владимир Чагин - директор НП «КАМАЗ-Автоспорт», депутат Госсовета РТ;

Евгений Рачков - советник генерального директора АО «Татпроф»;

Наталья Лифанова - начальник отдела кадров ЗАО «НП НЧ КБК им. С.П. Титова»

Модератор – Денис Марганов, директор интернет-газеты Chelny-biz.ru.

«Я НЕОДНОКРАТНО СЛЫШАЛ ОТ СТУДЕНТОВ: «ПЕРВОЕ ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ МЫ ПОЛУЧАЕМ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПОНЯТЬ, НА КОГО НАМ НЕ НУЖНО БЫЛО ИДТИ УЧИТЬСЯ»

Модератор:

– Финансовый университет при Правительстве России сообщает, что в ближайшие пять–семь лет Набережные Челны планируют покинуть 37% молодых людей. Заметный отток происходит и сейчас. Большая часть выпускников уезжает в федеральные вузы в Москву и Санкт-Петербург и остаются там. Мы теряем лучших. Что нужно сделать, и кто несет ответственность за то, чтобы молодежь оставалась?

Владимир Чагин:

– Неоднократно мы обсуждали эту тему с представителями успешных предприятий нашего города, партнерами, и очень часто звучало, что нужны молодые кадры, что их ждут и ищут. Это приводит нас к тому, что нам нужно работать вместе, в одной связке, чтобы от нас меньше уезжала молодежь, оставалась здесь учиться в вузах, получала качественное образование, а потом трудоустраивалась. Почему родители хотят отправить своих детей учиться в другой город? Чтобы ребенок получил качественное образование и имел больше возможностей устроиться. Если и родители, и дети будут знать, что они будут трудоустроены здесь, тогда больше шансов, что они останутся в городе. А ведь действительно потребность такая есть – мы ждем и ищем образованных ребят. Мы раньше ходили отсматривать их на пятый, четвертый, третий курс, а теперь уже на второй. Их надо смотреть со школы, чтобы правильно ориентировать на выбор специальности и вуза, чтобы не давление родителей и случайные обстоятельства сыграли роль, а чтобы он знал, что хочет получить именно эту специальность. Толковые ребята должны быть на контроле у работодателей. Это уже делается, но в недостаточном объеме. К сожалению, фраза, которую я неоднократно слышал от студентов: «Первое высшее образование мы получаем для того, чтобы понять, на кого нам не нужно было идти учиться». Для чего тогда мы тратим пять лет? Они тратят одни из лучших лет своей жизни, мы тратим на это средства… На третьем–четвертом курсе они понимают, что не туда пошли, но назад дороги нет, переходят на заочку. А заочное образование – это, прямо скажем, вообще не образование. Досиживают, откладывают диплом в сторону и потом либо идут на второе высшее, либо, не найдя себе применение в полученной специальности, ищут ту работу, которая приносит им доход. Это реальность… Нам надо находить пути решения этих вопросов, работать над этим. У нас за столом два человека, которые могут продвигать эту работу через Госсовет. Я в Комитете по социальной политике, это как раз моя тема. Поэтому хотелось бы поговорить предметно. Естественно, за одно общение революции не сделаешь, но давайте двигаться вместе.

Модератор:

– Хотелось бы услышать позицию Министерства молодежи. Что нужно сделать, чтобы молодежь не утекала из республики и из города?

Анна Захматова, заместитель министра по делам молодежи РТ:

– Таблетки, которую я вытащу из рукава и скажу: «Вот оно решение, пользуйтесь!» – ее, конечно же, нет. Наша задача не удержать молодежь на моменте получения образования, наша задача – предложить молодежи условия, чтобы она оставалась и возвращалась. И для этого мы ставим перед собой задачу – работать с молодежью не с пятого–четвертого курса, а когда они только ходить начали, когда они уже понимают, что могут заниматься здесь спортом, они смотрят на вас, равняются на вас, видят, какие есть возможности. И второе – обращаю свой взор на работодателей. Вопрос трудоустройства молодежи в целом – один из тех, что я курирую. Мы объездили всю республику и задавали вопрос, а что же вас не устраивает. Мы пришли к выводу, что молодежи просто никто не объяснил, что такое рабочий процесс. Когда они заканчивают школу, учатся в институте, они получают знания, и только сейчас практикоприменение включается в процесс образования. Объяснение с самого детства ребенку, для чего ему эти знания, и тут же их применение на практике – это одно из решений. Не с четвертого–пятого курса, а со второго–третьего надо привлекать студентов на стажировки. За короткий период и ребенок присматривается к работодателю, и работодатель дает ему реальные задачи. Не так что лишь бы отмахнуться, лишь бы он не напортачил, а действительно включать в процесс. Раньше воспитательный процесс лежал в основном на родителях. Они с малых лет рассказывали детям, кем они работают. Вы спросите сейчас у школьников, какая профессия у их родителей. Они не расскажут вам! Этот процесс трудового воспитания упущен. Как в семьях (потому что родители настроены на зарабатывание денег и обеспечение ребенка), так и в школе, потому что у нас ЕГЭ, и в институте, потому что быстрее-быстрее надо получить корочку. Если начинать создавать условия для раннего развития и трудового воспитания, а в дальнейшем – это предложение рабочего места и предоставление уже на ранних курсах возможности попробовать себя, то молодежь будет вовлекаться в трудовой процесс.

«ПЕРЕТАЩИТЬ СЮДА НЕВОЗМОЖНО. МЫ ДОЛЖНЫ ДАТЬ ПОЛТОРЫ МОСКОВСКИЕ ЗАРПЛАТЫ»

Модератор:

– Раз вы затронули работодателей, хотелось бы их тоже послушать. Ирек Флорович, как «КАМАЗ» привлекает молодежь? Как взаимодействует с ней?

Ирек Гумеров, заместитель генерального директора ПАО «КАМАЗ» – директор по развитию:

– Я отвечу и на этот вопрос, но сначала я скажу про таблетку. Я знаю таблетку. Все в целом правильно подчеркнули ключевые элементы. Почему после института люди уезжают? Очень просто. Кто имеет высокий ЕГЭ, выбирает лучший рейтинговый вуз. Все. Точка! Остальное – это производные, менее значимые элементы. Необходимо создать специальности во всех сферах, которые мы хотим. Вероятно, придется охватить довольно широкий круг. Мы можем, например, по инженерам-механообработчикам развить лучший рейтинг, но если не будет других специальностей, будет перекос. У нас все же специализация инженерная, генофонд и потенциал в городе сильный, и я считаю, нужен сильный инженерный вуз с высоким рейтингом. Это первый пункт. Второй – лучшие специалисты ищут лучших работодателей. И, конечно, социальная среда для молодежи – от спорта до разных активностей и досуга. Я считаю, мы не поддерживаем в городе такие вещи для молодежи на достаточном уровне. Хороших кафе нет, например. Я зашел один раз – есть невозможно! Позор. Я не специалист, но вижу, что нет ни одной точки в городе, где приличные молодые люди могут посидеть. Спектр в городе маленький и качество не поддерживается. Стыдно кого-то привести. Что касается спортивных элементов – мы должны поддерживать все молодежные виды спорта. Последнее, что было сделано, это набережная и несколько спортивных площадок. И точка. Что мы делаем? Природа нам дала такие возможности! На этой набережной можно было развить столько спортзон и активностей! Это должно непрерывно развиваться. Но нет этого развития. Мы обостряем, конечно, про молодежь. Но я не только про молодежь. Они скоро повзрослеют. Нужно чтобы у всех возрастов была среда обитания. У нас и для зрелых в принципе ничего нет. Нам есть куда совершенствоваться. Но первая точка – это сильный вуз. Это ключевой момент.

У нас есть целевые студенты с младших курсов, которые реально проходят практику. Это достойные ребята, их несколько десятков. Приходит слишком большой процент с низким ЕГЭ, а в среде обитания всегда должны быть лидеры с хорошим ЕГЭ. Если в группе будет 30% с высоким ЕГЭ, это тянет остальных. А мы весь высокий ЕГЭ вымываем, генофонд у нас исчезает. По возврату – никаких шансов в ближайшее время! Это красивая теория, которая не реализуется. Я сам в МГТУ направлял в магистратуру. Шансов нет. Почему? Потому что сегодня кадровый голод инженерный и в Москве. Там зарплата минимум в два раза выше. Дефицит разгоняется там зарплатой. Понятно, что перетащить сюда невозможно. Мы должны дать полторы московские зарплаты. Возврат – это нереальная стратегия. Закреплять на месте – это сегодня единственная реальная стратегия.

Олег Коробченко, генеральный директор ООО «Кориб», депутат Госсовета РТ:

– Ирек Флорович, яркий пример того, что человек вернулся, – вы сам. Почему вы вернулись?

Ирек Гумеров:

– Исключения есть. У меня есть такой дизайнер из Москвы, например. Но это единицы, вы поймите. Он вернулся, потому что дело интересное.

Олег Коробченко:

– Значит, есть куда вернуться! Вот Владимир Геннадьевич и говорит, что наши дети должны, прежде чем поступить в институт, определиться, куда они хотят пойти – в медицину, в инженеры, танцевать или в футбол играть. Если бы на стадии обучения в школе перед подготовкой к ЕГЭ он хотя бы пришел на предприятие – на «КАМАЗ», «Татпроф», «Кориб» – и посмотрел, интересно ли ему это, понял бы… Дальше он уже идет и готовится к ЕГЭ. Пойдет он в КФУ или уедет в Баумана, но прежде, чем уехать, он должен понять, что он вернется на «КАМАЗ» и будет работать инженером. Когда у человека есть цель и созданы условия, он обязательно вернется.

Модератор:

– Я согласен с Иреком Флоровичем по поводу инфраструктуры, потому что человек приезжает не только работать, он приезжает в среду обитания, где будет жить его семья.

Ирек Гумеров:

– Добавлю в подтверждение. Когда мы привлекаем зарубежных специалистов, эти вопросы у них первые в списке. Они интересуются, где будут учиться дети, есть ли садики, медицина, соцкультбыт. К счастью, по садикам и школам город у нас очень достойный. У меня на «Федерал-Могул» работал поляк, он был доволен тем, как дети ходили в садик и школу. Русский изучили. И уровнем образования он был удовлетворен. В этом плане у нас уровень достойный.

«В КАКОМ-ТО РОДЕ МЫ ДАЖЕ СТАЛИ ЗАЛОЖНИКАМИ СИСТЕМЫ ЦЕЛЕВОЙ ПОДГОТОВКИ»

Модератор:

– Олег Владимирович, расскажите про свой опыт.

Олег Коробченко:

– Я бы хотел вернуться к тому, с чего начал Владимир Геннадьевич. Дети идут в институт и не понимают, для чего им учеба. Про мой опыт вы спросили. Я три года учился на бухгалтера-аудитора. Я вообще не понимал ничего в этих счетах, настолько глупым мне казался этот предмет! На третьем курсе я начал работать. Бухгалтером. Работал с налогами. И когда я понял профессионально, для чего мне нужно знать эти счета, я тогда и начал учиться. Мне легко стала даваться бухгалтерия, аудит. Только тогда я понял, для чего мне это нужно. Может быть, нам создавать какую-то предподготовку в школе в старших классах, чтобы дети могли понимать, для чего им это нужно, для чего дальше учиться. В институтах больше давать практики, нежели теории. С первых–вторых курсов начинать тренировать детей, чтобы они понимали, где они будут дальше работать, чем будут заниматься. У меня сейчас тоже небольшой кадровый голод: не хватает слесарей, инженеров. Мы пытаемся проработать с колледжами этот вопрос, чтобы дети в момент учебы приходили к нам и смотрели, где они могут работать, что они могут делать, и какую зарплату получать. Соединять учебу с практикой нужно чуть ли не с первого курса.

Владимир Чагин:

– Можно официально с 14-летнего возраста в летнее время молодежи работать. Мы это практикуем. Официально трудоустраиваем, платим зарплату, выдерживаем положенное количество часов. Очередь огромная этих ребят, которые хотят летом поработать в «КАМАЗ-мастер». Мы можем принять около 10% всех желающих. Они приходят на две–три недели. У нас тоже есть в них потребность, потому что есть такая работа – что-то завернуть, помыть, починить, траву покосить. Я ставлю такую задачу – чтобы ребенок через две недели другим вышел. Сначала он траву покосил, потом ему дали метлу, посмотрели, как он метет, потом дали машину протирать, дали ключ гаечный. Нужно усложнять работу. Надо больше практики устраивать школьникам. Руководителям предприятий ставить задачу, принимать этих ребят, должным образом относиться к ним, может даже сделать ассоциацию предприятий. Я говорю не только о технических специальностях. Такая же практика должна быть в поликлиниках, в мэрии – везде. Шире надо смотреть, должен быть баланс. Нужна программа для предприятий, чтобы принимали определенное количество ребят, и чтобы были наставники.

Лилия Ягудина, директор Набережночелнинского филиала КНИТУ-КАИ:

– У меня есть таблетка. Я думаю, что коллеги из образовательных организаций и наши предприятия-партнеры могли бы сейчас очень много рассказать о том, какую огромную работу по практической составляющей мы ведем. И две инженерные школы в городе созданы, и с другими школами работаем, дни «КАМАЗа» везде проводят, в каждом вузе есть целевая подготовка кадров для «КАМАЗа», для «Татпрофа», с «Корибом» дружим. Со второго курса все студенты расхватаны, они параллельно работают и учатся. Мне кажется, сейчас проблем с практической составляющей, что школьники и студенты не видят предприятия – такого вообще нет, они видят. Но сейчас в каком-то роде мы даже стали заложниками этой системы целевой подготовки. Когда мы готовим кадры для «КАМАЗа», мы вкладываем в них больше, чем должны по федеральным образовательным стандартам. В них очень много вкладываются предприятия, развивают их профессиональные компетенции, они со второго курса работают. В результате на выходе из вуза они понимают, что их ценность на рынке труда гораздо выше, чем других. И они спокойно уезжают в Москву. В рамках ученического договора они обязаны вернуть «КАМАЗу» ученическую стипендию, и они ее с первых двух московских зарплат возвращают. Поэтому у нас генофонд вымывается на выходе из вуза. Почему уезжают? Они говорят, что им все нравится, возможность роста есть, но когда они приходят на предприятие им предлагают начать работать на 20 тысяч. Я хочу воспользоваться возможностью, раз здесь есть представители Госсовета. Мне кажется, таблетка есть. Мы понимаем, что предприятия как субъекты рынка не могут платить зарплату выше. Здесь нужно объединить усилия предприятия и государства. Если бы сделать для специалистов-инженеров такую же грантовую программу, как у бюджетников. У нас ведь с помощью грантов удерживают на селе учителей, врачей. Может, можно инициировать грантовую поддержку особо ценных молодых специалистов, которые остаются работать на предприятиях города? Это как один вариант таблетки. Выстраданный просто. Уже больше 10 лет целевую подготовку для «КАМАЗа» делаем – лучшие из лучших трудоустраиваются не на «КАМАЗе».

«ПРИЕЗЖАТЬ БУДУТ ИЗ СЕЛ. ДЛЯ НИХ НАБЕРЕЖНЫЕ ЧЕЛНЫ – ЭТО ОКНО В МИР, ЭТО ПРЯМО ТЕМА. ИХ БУДЕТ МНОГО, С НИМИ РЕАЛЬНО МОЖНО БУДЕТ РАБОТАТЬ»

Рустем Хузин, начальник управления образования и по делам молодежи:

– У нас тут две крайности, получается. Первая – с момента введения ЕГЭ результаты наших детей растут. Каждый родитель заинтересован в чем? В высоких результатах, чтобы ребенок был конкурентоспособен для получения высшего образования. В итоге у нас сегодня по математике, допустим, 64 балла – выше, чем по республике. Они конкурентоспособны, они получают право выбрать наиболее высшее по рейтингу учебное заведение, причем они конкурентоспособны на всероссийском и даже мировом уровне. Наш ученик Денис Лисицкий в Венгрии получил серебряную медаль. Тут вопрос встает: этот ребенок идет поступать куда? В тот вуз, который устраивает его с точки зрения его возможностей. И тут встает вопрос о возврате. Это первый момент. Второй – вопрос профориентации. 20% учащихся школ задействованы в техническом творчестве, все есть. World Skills прошел – пять наших студентов: один победитель, три медальона и один в десятке лучших. В мире! Вот тут вопрос: будут они работать у вас на предприятии или нет? На сегодняшний день, как руководитель управления образования и по делам молодежи, могу заявить, есть городская программа профессиональной ориентации учащихся. Это Кванториум, инженерные школы, есть совместная школа с «КАМАЗом» и КНИТУ-КАИ, с КФУ. Ребятам интересно, они горят.

Еще момент – мы говорим про детей, молодежь, но не говорим о родителях. Остаются стереотипы: «Доченька, сыночек, пойдешь работать экономистом, они большие деньги зарабатывают». Понятно, что ребенок вынужден слушать. Это тоже немаловажный момент. И родительско-просветительская работа должна быть. Это тоже идет в школах. У нас есть городской родительский университет.

Школьники готовы, у них очень большой результат. У нас 39% всех выпускников 9 классов пошли в 10 класс. Порядка 60% пошли в колледжи. Может, я крамольную вещь скажу, но выпускники колледжей более подготовлены практически к работе на производстве, чем выпускники вуза на сегодняшний день. Это не по Челнам только, это действительность такая. Школа опаздывает, колледж опаздывает, а вуз совсем сильно опаздывает. У нас пять ресурсных центров на базе учреждений средне-специального образования, которые нацелены на практику. Три из них машиностроительные, один – строительный, один – технологический. Там есть такие станки, которых сегодня даже на производстве нет. Они это получают. Другой вопрос – почему они не остаются? Они получают это образование, хорошие ребята. Вопрос – насколько завлекательны условия работы. У нас в городе неплохая социальная инфраструктура. Я не могу сказать, что у нас нет мест. Молодой человек женится или замуж выйдет. Вопрос встанет первый – где жить, второй – куда ребенка отвести? Даже зарплата не суть важна. Мы говорим: отток, отток. А давайте подумаем плохо это или хорошо? Выпускник с достойными результатами уехал поступать в один из лучших вузов страны. Наверное, это не плохо. Есть и естественная миграция, и к нам ведь приезжают. Я бы не сказал, что совсем плохие. Они заинтересованы. 37%, которые мы держим, – это ситуация по республике, по Челнам чуть поменьше. 40-45% молодых специалистов у нас – они не все учились в Челнах.Кто в Казани, кто в Москве, и они вернулись.

Юлия Фукина, директор АНО «Детский технопарк «Кванториум»:

– Мы выступаем не всегда в качестве только обучения детей. Я сама становлюсь работодателем на каком-то этапе. У меня есть девочка, которая WorldSkills выиграла и у меня сейчас работает. Есть еще один ребенок, который просится работать. Летом они у нас практиковались. У меня такой же кадровый голод, как у всех остальных, как у вузов, как у школ, где иногда нет учителей по целому ряду предметов. Я их спрашиваю: «Как так получилось?». Они хотели заграницу, и мальчик, и девочка. И у родителей есть деньги, есть возможность их туда отправить. Ситуация какая: если там что-то не получилось, то нужно дать эту возможность здесь. Мы ее дали. Они, мало того, что на хорошем оборудовании с хорошими квалифицированными кадрами оказались, мы дали им возможность выезжать на тот уровень российский, который они получили бы там в Москве, Санкт-Петербурге. Детский технопарк дает возможность этому ребенку, работая сейчас, ездить по всей стране и показывать себя как специалиста. Это чрезвычайно важно, хочу обратить на это внимание. Если берете человека, хотите удержать, и вы понимаете, что его все время хочет отобрать то Москва, то Санкт-Петербург, то надо дать ему возможность стать специалистом того уровня, чтобы его ценили в Москве и Санкт-Петербурге, его бы туда звали, но ему здесь было бы комфортно. Потому что здесь лес в семи минутах езды, все комфортно, как надо,детский сад, школа… Реально смотреть на эти вещи. По поводу того, что к нам приезжают. Да, в 2020 году детский технопарк собирается делать мобильный Кванториум. Приезжать будут из сел. Для них Набережные Челны – это прямо окно в мир, это прямо тема. Их будет много, с ними реально можно будет работать.

«ОНИ НЕ ИДУТ НА ЗАВОДЫ С ПОСЛЕДНЕГО КУРСА, А ИДУТ КАЛЬЯНЩИКАМИ В КАФЕШКИ. ТАМ ЗАРПЛАТА 60 ТЫСЯЧ, ТАМ НЕ НАДО ЛИШНИЙ РАЗ НАПРЯГАТЬСЯ»

Модератор:

– Мы подошли к вопросу трудоустройства. Челны получили статус ТОСЭР. Это не только налоговые льготы, но и ресурсная база. Сегодня безработица в городе составляет 0,41%, на одного соискателя пять вакансий. Приходится конкурировать не соискателю, а работодателю. А конкурировать работодатель может только зарплатой, соцпакетом. У соискателя не растет компетенция в этот момент, он уверен, что его и так возьмут. Что нужно делать, чтобы молодые люди после школы хотели поступать не в вуз, а в средне-специальное учебное заведение, получили образование и пошли работать?

Владимир Чагин:

– Вы сказали, что вы готовите ребят на «КАМАЗ». Но туда не идут. Почему?

Лилия Ягудина:

– Из-за зарплаты. Только из-за зарплаты.

Эльмира Ахметова, директор Технического колледжа имени В.Д. Поташова:

– Хочется сказать об условиях. Здесь речь шла о выпускниках вузов, которые выезжают за пределы нашего города и региона в целом. У нас ситуация совсем другая. Рейтинг колледжа достаточно высок, очень хорошая ведется профориентационная работа призыв к рабочим профессиям. И профориентационная работа со стороны «КАМАЗа» очень активная, это, можно сказать, единственное предприятие, которое ведет такую активную работу, начиная с садика. Мы формируем все специальности по заявке работодателя, выделяются бюджетные места. У нас сейчас уже идет конкурс, у нас высокие баллы – 4,6. И я от работодателя слышу упреки: почему ваши ребята к нам не идут? Хотя мы ведь ставим их на время практики на предприятия. Они там работают, проходят профессиональные пробы. После этого они резко меняют свою позицию – им нужно рабочее место с высокой заработной платой. У них нет понимания, что они еще не заработали на 50 тысяч. Но они хотят эту зарплату, понимаете? Они не идут на заводы с последнего курса, а идут кальянщиками в обычные кафешки. Там зарплата 60 тысяч, там не надо лишний раз напрягаться. Вот это наша основная проблема. Нельзя говорить, что мы не работаем с предприятиями. Работа ведется очень тесно. Сейчас уже две недели мы проводим родительские собрания, на каждом присутствует представитель из корпоративного университета. Идет активная работа над оснащением ресурсных центров. Мы открыли две лаборатории совместно с предприятием и нашим учредителем – Министерством образования и науки РТ. Это очень значимо. Вы знаете, насколько меняется культура ребят? Очень сильно. Когда они видят такое оснащение, у них появляется совсем другое видение. И точно так же у родителей. По поводу Айдара Минеева, который завоевал «золото», – у него растерянное состояние. Он показал высокий результат, ему идут предложения. Он еще учится у нас, у него очень высокое чувство патриотизма, и он никуда не уйдет. Есть возможность его поймать, создать условия. Пронина Данила поймали вовремя, он тоже медалист. Вы бы видели, какой у него интерес появился. Он тренирует будущих участников World Skills.

Рустем Хузин:

– Вот эти ребята, они же не закончили школу с золотой медалью. ЕГЭ не сдавали, не заинтересованы в высшей школе. Тем не менее, они дают результат.

Владимир Чагин:

– Часто происходит то, о чем вы говорите. И не только в технических специальностях. Ребята приходят после колледжа на «КАМАЗ» и попадают под каток – 20 тысяч, не больше. И все, дальше никто ими не занимается в целевом плане. Они поработали месяц–три, увидели возможность заработать больше денег совершенно в другом направлении, и они пойдут туда работать. На мой взгляд, успешные выпускники, которые действительно хотят работать по этой специальности (некий студенческий спецназ), – их надо держать на особом контроле. И когда они приходят на предприятие, наша задача – не отпускать их. Да, сначала 20 тысяч. Покажи, что ты стоишь больше! Но важно, чтобы рядом с ним был человек, который оценит это, который увидит его. Потому что если молодого специалиста никто не поддержит, не поможет, то через месяц–два он потеряет интерес к специальности. Возможно, навсегда.

«НЕ НУЖНО НАМ МНОГО РАБОЧИХ. ЭТО ПУТЬ В НИКУДА. НАМ НУЖНЫ ЕДИНИЦЫ, НО ОЧЕНЬ ХОРОШИЕ»

Евгений Рачков, советник генерального директора АО «Татпроф»:

– Что касается рабочих специальностей, расскажу, как мы на «Татпрофе» этот вопрос решаем. Может быть, цинично, но с точки зрения бизнеса. Правительство Татарстана нам невольно подкинуло проблем с этим ТОСЭР. Я сам состою в общественном совете Агентства инвестиционного развития. Очень успешное агентство, очень много бизнеса завело, особенно в Набережные Челны. И, соответственно, у нас сегодня хвастаются низким уровнем безработицы. Что касается дефицита рабочих кадров, проблема была и раньше, просто сейчас она обострилась. Эмиграцию не остановить. Построили трассу «Челны–Казань» – все поехали в Казань. Сейчас строят трассу «Казань–Москва», все рванут туда. Это естественный отток. На что мы в «Татпрофе» делаем акцент? На цифровизацию. Не нужно нам на самом деле много рабочих. Это путь в никуда, особенно для нас – маленьких региональных компаний. Нам нужны единицы, но очень хорошие. У нас сейчас на заводе работает 600 человек, но там достаточно 30-ти при хорошем уровне автоматизации. Это немного крамола, потому что другим придется искать работу, но другого варианта, кроме как развитие технологий, цифровизация, автоматизация производства, я не вижу. Насколько вообще нужны массово рабочие специальности в перспективе – это большой вопрос.

У нас есть небольшой кадровый голод, но мы успешно работаем с вузами по управленческим кадрам, в том числе и техническим. Устраиваем на стажировку. Целый год они стажируются, причем не по своей специальности, а на всех ключевых функциях, потому что современному молодому человеку интересно все, ему не интересно у станка стоять. Даже если он будет стоять у станка, он должен понимать, откуда приходит заказ, как он выполняется, как его контролируют, куда он потом идет. И поэтому когда студент видит весь процесс, когда он съездит на стройку и увидит, что мы там сделали, ему интереснее потом у станка стоять, потому что он знает, для чего работает. В общем, курс на автоматизацию, курс на роботизацию, мне кажется, решит вопрос в ближайшее время. По крайней мере, у «Татпрофа» есть такая программа, у «КАМАЗа» тоже есть. Это будущее. Мы привыкли не рассчитывать, что нам государство тут чем-то поможет. Хотя в принципе то, что говорили и про среду, и про привлечение кадров – это все надо делать.

Владимир Чагин:

– Да, мы живем в эпоху автоматизации, но, на мой взгляд, эти современные технологии должны быть не вместо человека, а плюсом. Мы должны больше производить продуктов и услуг по более низкой цене. Все современные технологии должны не человека вытеснять и безработицу порождать, а объем производства повышать.

Евгений Рачков:

– Ну, если он кому-то нужен, этот объем производства…

Олег Коробченко:

– Что касается привлечения студентов из других регионов, буквально перед выборами я посетил наши колледжи, техникумы и зашел в некоторые общежития. Это вообще ужас какой-то кошмарный! Когда дети приезжают, посмотрят, где они будут жить – они прямо боятся! Да, у каких-то вузов получше, они за свой счет сделали. Но реально наши общежития – это просто кошмар! Я буквально недавно вышел с предложением к мэру о том, чтобы сделать по всем республиканским вузам и колледжам смету, посчитать и идти к президенту, чтобы выделить средства на ремонт общежитий. Это одно из предложений в рамках привлечения кадров.

Рустем Хузин:

– У нас все готово на каждое общежитие. Сегодня есть республиканская программа ремонта ресурсных центров, то есть наши колледжи ремонтируются, но туда не попадают общежития.

Владимир Чагин:

– Чтобы я пропитался этим, мне надо самому туда зайти. Давайте в ближайшие две недели. Но только в те, что в самом плохом состоянии.

Эльмира Ахметова:

– У нас вообще нет в колледже общежития. Это у нас очень большая проблема. У меня уже есть проект, который я предоставила «КАМАЗу». Выходила с предложением построить в 63-м комплексе общежитие.

Олег Коробченко:

– Давайте мы его возьмем и построим это общежитие!

Владимир Чагин:

– При том у нас есть очень хороший пример в республике – Деревня Универсиады, которая стала студенческим городком. Но это Казань. Вы перетягиваете на себя одеяло по полной. Все-таки я патриот своего города. Это очень правильная тема, Олег Владимирович. Давайте поработаем!

Анна Захматова:

– А когда строить будете, у вас есть студенческие трудовые отряды. Это как раз рабочие руки. Они все готовы, они получают строительное образование. Вот оно временно трудоустройство молодежи! Сами себе дом будут строить.

«УЧИТЕЛЬСКАЯ ПРОФЕССИЯ ТОЖЕ ПОПАДАЕТ ПОД ВОПРОС О ДЕФИЦИТЕ КАДРОВ. СИТУАЦИЯ ТАКАЯ ЖЕ – ЧТО В ШКОЛЕ, ЧТО НА ПРОИЗВОДСТВЕ»

Модератор:

– К вопросу о строительстве. У вас перед глазами лежит концепция создания многофункционального центра допобразования «Техногород». Чтобы не все было в Казани, чтобы что-то появилось в Набережных Челнах.

Владимир Чагин:

– Расскажу, как родилась идея этого центра. На этот наш картодром меня привел еще мой папа, мне было семь лет. В боксы вы заходили, они не изменились. Трасса у нас 900 метров, по стандартам нужна минимум 1200 метров. Парковочных мест нет. Все, это уже каменный век. И мы начали искать новую территорию. Параллельно начала обсуждаться тематика нехватки толковых кадров. И мы окунулись невольно в тему образования. И решили объединить. Вернее, оно само объединилось. Спорт – как привлекающий фактор для молодежи, чтобы стимулировать их к получению технических профессий. И у нас получился этот проект. Мы изучили опыт Кванториума, я был в восторге просто! Надо смотреть шире! Мы не стремимся перетянуть одеяло и сделать всех механиками-инженерами. Это центр допобразования. У Кванториума ограниченные площади и число ребятишек, а потребность гораздо больше. Надо увеличивать! Этот проект как раз в продолжение темы. Здесь школьники после уроков могут прийти и позаниматься тем, что им будет интересно. Ребенку нужно дать какую-то «конфетку», куда его потянет, где он сможет раскрыть свои возможности. Там должны быть очень хорошие преподаватели, которые его правильно сориентируют и помогут в выборе профессии. Они должны общаться с родителями, потому что они часто давят на ребенка. Сейчас создается концепция этого центра. Хотелось бы видеть и ваше участие в формировании его наполнения. Внутри будет также музей «КАМАЗа» и команды «КАМАЗ-мастер». Такого объекта в стране нет. В мире даже я такого не видел. Это соединение образования, допобразования и спорта. Автоспорт здесь – это «вкусная конфетка». Там будет несколько гоночных трасс, детская площадка и другие зоны. Разработчики этой концепции – немецкая компания Tilke. Они спроектировали около 20-ти гоночных трасс «Формулы-1», лучшие разработчики стадионов и спортивных объектов. Само здание – три этажа, 33 тыс. кв.м. Там и конференц-зал, и зоны для детей. Место уникальное. Благо, за 40 лет «КАМАЗ» этот участок никому не продал. Это территория между городом и заводом. Здорово, что проспект отремонтирован. Чем еще хорошо именно это место. Для жителей города более привлекательна часть ближе к реке, к лесу. А это производственная зона, куда люди не хотят ездить. Но этот объект сориентирует детей в этом направлении, в направлении завода и производств. Финансирование мы планируем 30% республиканское, 70% – федеральное. Чтобы получить федеральное, нужно, чтобы объект работал на всю страну, чтобы сюда приезжали дети из других регионов, из других городов.

Перед завершением нашего круглого стола я хотел бы обратить внимание на специальность, которую считаю специальностью №1 в нашей жизни. Это даже не инженеры, не механики, не бухгалтеры. №1, на мой взгляд, – это профессия учителя. Здесь надо делать самый большой акцент. Я на примере своего младшего сына вижу, какой интерес он проявляет к учебе. Сначала он учился в одной школе, скатился чуть ли не до двоек. Перевели в более сильную школу – за две четверти ситуация изменилась, даже троек нет. Настолько учителя пробуждают интерес к учебе! Это не название школы, ни ее красота внутри или снаружи, это сам учитель. Надо поддерживать желание молодых людей, которые решили связать свою жизнь именно с этой профессией после школы. Они пошли в педуниверситет, отучились, они любят детей, хотят быть учителями. Зачастую они сталкиваются с тем, что не могут нормально трудоустроиться, так как нужен опыт. Они находят себя не в школе, а в репетиторстве, где можно заработать даже больше. Тех, кто хочет учиться и учить, надо на руках носить! Их в школу хорошую определить, заниматься ими.

Рустем Хузин:

– Учительская профессия тоже попадает под вопрос о дефиците кадров. Ситуация такая же – что в школе, что на производстве. У нас каждый открывается по школе, по несколько детских садов. Количество детей растет. Сейчас 62 тыс. учеников в школах, в 2024-м ожидаем 77 тыс. Это уже те дети, которые родились. Если говорить о молодых специалистах педколледжа и педуниверситета, они у нас все на особом контроле уже с первого курса. Есть базовые школы, куда мы их направляем. Сами директора кровно заинтересованы в этих молодых специалистах. Очень много учителей сейчас уходят по возрасту, соответственно кадровый состав обновляется. Что радует, если раньше в пединститут шли, лишь бы получить корочку (по принципу «в школу я на самый крайний случай пойду, когда уж никуда не возьмут»), то сейчас туда идут целенаправленно те, кто хочет быть педагогом. Также у нас есть целевое обучение на уровне Министерства образования республики. Уже в школе мы выявляем талантливых детей, которые хотят быть учителями, они поступаю на бюджет, получают стипендию, но есть обязательство – он должен отработать в той школе, которая его направила.

Владимир Чагин:

– Это прекрасно. Это действительно профессия №1. Тема кадров – наболевшая и животрепещущая. Надо собираться почаще таким кругом, чтобы были представители администрации города, вузы и работодатели. Наш «тройственный союз» должен помогать нашей молодежи двигаться вперед. Это наше будущее.

Фото: «КАМАЗ-мастер»,