«Это не тот бизнес, в который зашел – и через месяц прибыль. Это не «купил подешевле – продал подороже»

«Мы понимали, что это будет не очень перспективно, что здесь не будет миллиардных доходов, что проще открыть какой-то другой бизнес…» – вспоминает в беседе с Chelny-biz.ru Николай Зотов, один из основателей частной скорой помощи в Челнах, бывший чиновник Альметьевска и сын известного педиатра. Зотов-младший рискнул открыть первую частную скорую в немиллионнике, а затем и посадить ее на красный мотоцикл. У победителя проекта ТОП-10 молодых предпринимателей Набережных Челнов свой взгляд на проблемы медицины. И много «сумасшедших», как признает сам, идей. Как Зотов добывает контракты, сколько приносит «экстренный» бизнес, отчего ревнуют госклиники, а частные остановились в развитии, почему главврач против средств самообороны для работников скорой, и чем ему выгоден успех, а не провал футбольного клуба «КАМАЗ» – в интервью Chelny-biz.ru.

«БАБУШКА ПОСЛЕ ПЕРЕЛОМА ШЕЙКИ БЕДРА, КОТОРОЙ БОЛЬНО, КОТОРАЯ ПЛАЧЕТ, КУДА ЕЕ? ЗАПИХАТЬ В ТАКСИ?»

– Николай Александрович, вы открыли в Челнах первую частную скорую помощь. Почему именно этот вид услуг в сфере медицины выбрали, и как в целом оцениваете ситуацию на рынке частной медицины в городе? Не слишком ли большая конкуренция для вашего бизнес-проекта?

– Когда мы планировали открытие частной скорой, такой опыт уже был в Казани. «Казанская неотложка». Я там успел поработать. Мы подумали: а почему бы и нет, почему бы не в Челнах? Хотя, проанализировав рынок в целом, мы узнали, что подобные службы открываются обычно в городах-миллионниках. Там это считается перспективным. У нас пока не миллионник, но почему бы не попробовать? Ведь это наш родной город. Тем более, спрос есть. Подумали, посчитали, нашли спонсора, решили открывать.

Конкуренция, конечно, безумно большая, медицинских клиник очень много. «Медгард» скоро планирует открыться, и никто даже не представляет, как это будет. Медработников больше не станет, но им откуда-то надо будет брать кадры. Все, конечно, боятся потерять своих врачей и медсестер. Но за себя мы не переживаем, у них наших услуг не будет.

У нас довольно специализированные услуги. Это не только скорая помощь. В первую очередь, это консультации на дому, назначение лечения, медицинские процедуры: уколы, капельницы и все, что еще может быть. Поликлиники, как правило, работают с восьми до восьми. А что делать ночью? Вызвать "скорую"? Она максимум сделает укол и увезет в больницу. Лечение, естественно, никто не назначит, учитывая тот факт, что сейчас в «скорой» практически нет врачебных бригад. Их очень мало. А мы на консультационные вызовы обязательно врачей отправляем. Боль в сердце или давление – едет кардиолог, к детям – обязательно педиатр.

– Вы заняли и пустовавшую нишу специализированных медицинских перевозок…

– У нас много медицинских транспортировок. Перевозим тяжелых пациентов, чего тоже никто не делает. Скорая помощь привозит в больницу, а когда человека выписывают, кто его отвезет домой? Скорая не возит, и частных служб у нас в городе не было. Если это тяжелый, неходячий пациент, бабушка после перелома шейки бедра, например, которой больно, которая плачет, куда ее? Запихать в такси? Теперь есть мы. Наши санитары до постели доносят на любой этаж, куда надо.

Помимо перевозок по городу мы много ездим по республике, по стране. У нас были три международные перевозки: Украина, Турция, Тунис. Увозили очень тяжелых пациентов, за которых никто не хотел браться. Люди обращались в МЧС, но там счета миллионные. Обращаются к нам, потому что у нас довольно скромные цены. Буквально на прошлой неделе привезли парня, челнинца. При восхождении на Эльбрус сорвался, переломал ноги. Открытый, закрытый переломы. В Пятигорске пролежал, его там пролечили. Не ходячий, весь в гипсе. Там его погрузили на поезд, мы встречали в Казани, доставили домой.

– Направление скорой помощи, понятно, было свободно. Но вы же еще и частную клинику открыли…

– Со временем поняли, что одной скорой нам не достаточно, надо развиваться дальше: консультации узких специалистов добавить, особенно детских, которых не хватает в городе. И мы открыли клинику. Здесь ведут прием (пусть это будет нескромно, но) одни из самых лучших узких специалистов в городе. Те, кто когда-то работал или работает заведующими отделениями в детской больнице, неврологи, эндокринологи. Действительно, очень крутые специалисты.

– Переманили?

– Скажем так, предложили очень интересные условия. Люди всегда ищут, где лучше. Тем более, здесь очень удобный микрорайон. Клиника расположена в 60-м комплексе, медицинских организаций вообще нет. Поэтому мы здесь устроились хорошо.

«ЕСЛИ ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО МОНОПОЛИСТ, ХОРОШАЯ У ТЕБЯ МАШИНА ИЛИ ПЛОХАЯ – НЕ СТОЛЬ ВАЖНО. КОГДА НЕТ ВАРИАНТОВ, ПЛАНКА СНИЖАЕТСЯ»

– Мы видим, что многие контракты на обслуживание городских мероприятий (праздников, соревнований) достаются вам. Как удалось занять эту нишу, разве это не вотчина государственной скорой?

– Конечно, она очень ревностно отнеслась к тому, что мы зашли в эту сферу и платные услуги забираем. Но я считаю, что конкуренция обязательно должна быть. Это поднимает уровень качества медицинских услуг. Если ты знаешь, что один, что ты монополист, то хорошая у тебя машина или плохая, хорошо сотрудники работают или плохо – не столь важно. Когда нет вариантов, планка снижается. А тут резко планка выросла – и все работают над качеством, над сервисом.

Что касается дежурства на мероприятиях, то есть постановление Кабинета министров, в котором четко прописано, что он осуществляется за счет организаторов. Скорая помощь обязательно должна быть. Раньше как-то халявничали, иногда не выставляли медперсонал. Были тяжелые травмы, смертельные случаи на льду, на соревнованиях по плаванию. Теперь организаторы начали, наконец-то, серьезно к этому подходить. В основном сейчас на мероприятия привлекают нашу службу. На нас выходят и частные лица, и городские службы, и спорткомитеты.

– Насколько сложно пройти тендер?

– По линии спорта на год запланировано много мероприятий, их даты примерно известны, на них заложены большие суммы, объявляются аукционы. Кто предложил меньшую цену – тот и выиграл. Если речь идет о единичных мероприятиях и о небольших суммах, когда можно обойтись без торгов, муниципалитет сам выбирает.

– Почему город заказывает вас, а не свою же Станцию скорой медицинской помощи?

– Причин несколько. Не хочется никого обижать, но, во-первых, цены у нас объективно ниже. А во-вторых, новые машины, новое оборудование и сотрудники, которых мы (стучит по столу кулаком) воспитываем.

– Погодите, у частной компании ценник ниже, чем у ССМП?..

– Ну, вот так вот (улыбается, разводит руками). Это опять же конкуренция. Такая политика: выше сервис за меньшую цену. Мы дежурим везде. Какие-то организации, когда гуляют, снимают даже целый Майдан – заказывают нас. Футбол, хоккей, картинг… С «КАМАЗ-мастер» мы сейчас работаем.

– Какую долю в вашем бизнесе занимает обслуживание мероприятий?

– Больше половины услуг – выездные консультации. Перевозки занимают 15–20%, в день совершаем от трех до 10 перевозок по городу и плюс междугородние. Остальное – это мероприятия. Хоккейный сезон сейчас начнется, мы там постоянно. Футбол идет. Плохо играем, но дежурим. В первой лиге две машины выставляли, сейчас скатились, так и одной машины достаточно. Есть определенный регламент. Ниже скатимся – одна медсестра будет сидеть (смеется).

«МНОГИЕ ЧАСТНЫЕ КЛИНИКИ НАБИЛИ СВОЮ БАЗУ И ОСТАНОВИЛИСЬ В РАЗВИТИИ»

– Вы открыли дело со своим другом Тимуром Гизатулиным. Он сейчас директор, вы – главврач. Бизнес с друзьями – это сложно?

– Очень сложно (улыбается). Бывают разные рабочие моменты, в них нужно не потерять дружбу. Терпим иногда, ругаемся, но это нормально. Мы с пеленок вместе. Наши родители были знакомы, они медики. Мы вместе в детсад, в школу, в институт пошли. У нас это, действительно, была мечта – открыть свою скорую помощь. Так получилось, что он из института ушел, выбрал маркетинг, PR. После института мы снова встретились, вспомнили нашу идею. Я тогда как раз работал в «Казанской неотложке». Мы понимали, что будет не очень перспективно, что здесь не будет миллиардных доходов, что проще открыть какой-то другой бизнес.

Роспотребнадзор никогда не сталкивался с таким учреждением – столько вопросов было! А что надо? А как надо? А, наверное, это должно быть? Это не тот бизнес, в который зашел – и у тебя через месяц прибыль. Два года уже, и до сих пор тяжело. Это не «купил подешевле – продал подороже». Есть жалобы, есть тяжелые пациенты, люди умирают. Но мы работаем. Больше, наверное, для людей, для себя, для души.

– В вашем автопарке недавно появился красный мотоцикл. К чему это? Вещь недешевая, сезонная…

– Мотоцикл мы давно хотели. А красный – наш любимый цвет. В Казани мотоциклы, кстати, когда-то были. Внедрялись для того, чтобы фельдшеры быстро доезжали до пациентов (при ДТП, например) для оказания первой помощи. Правда в первый год там разбили оба мотоцикла… Но это другая история. Мотоцикл – одно из направлений развития. У нас очень интересная команда, мы постоянно думаем над развитием. Когда люди видят рекламу медицинского учреждения, думают: «Зачем мне это надо?». Болеть никто не хочет, поэтому никто не хочет запоминать номера. Мы же хотим, чтобы нас узнавали, поэтому придумываем новые проекты. Иногда самые сумасшедшие идеи стараемся внедрять.

– Сумасшедшие идеи в медицине – это какие?

– Конкурентам все расскажете! Новые услуги, новые виды транспорта. Жизнь не стоит на месте. Многие частные клиники набили свою базу и остановились в развитии. Они не развивают соцсети, которые сейчас пользуются бешеной популярностью, не работают со студентами, с молодежью на перспективу. Мы работаем с медколледжем, с детьми, организуем бесплатные социальные акции. Обучаем людей навыкам первой помощи. Это каждый должен уметь делать. В Европе, например, люди даже умеют пользоваться дефибрилляторами! И это круто! Даже дети умеют первую помощь оказать. Это как правило хорошего тона. И мы это пропагандируем.

Многое организуем для мам. Например, есть проект со школой иностранных языков. Родители приводят детей и вместо того, чтобы идти по магазинам, остаются поговорить со специалистом о воспитании детей – с психологом, педиатром… Сейчас у нас большой проект с одним из фитнес-клубов. Всех инструкторов обучили приемам оказания первой помощи. Все-таки там и тренажерный зал, и бассейн, и сауна… Потеря сознания, остановка сердца – все может случиться. С августа запускаем там же «Школу беременных женщин». Активно участвуем в городском проекте «Школа мужа и жены». Начинаний много.

«ПОРАБОТАЙ С АЛКОГОЛИКАМИ, С НАРКОМАНАМИ, С БОМЖАМИ – ЧЕРЕЗ ЭТО ПРОЙТИ НАДО. ПРОЙТИ, Я СЧИТАЮ, НАДО ЧЕРЕЗ ВСЕ»

– У вас и перевозки, и мероприятия, и вызовы… Кадров хватает?

– Пока хватает. В штате порядка 50 человек. Вместе с клиникой - около 60. Машин скорой помощи две, плюс мотоцикл и легковые автомобили. Планируем, конечно, еще приобрести. Потому что становится много перевозок по России, на несколько дней автомобиль уезжает из города. Есть постоянные сотрудники, есть совместители.

– По данным управления образования, дефицит медиков в Челнах около 50%. Как вы видите ситуацию?

– Был такой случай… Мы периодически обновляем штат, выкладываем объявления. На прошлой неделе пришло интересное резюме аж с Крыма! Врач скорой помощи, второе образование – акушер-гинеколог. Звоню коллегам из роддома, говорю: «Вот, есть интересный врач, давайте будет работать у нас и у вас». А они говорят, что им не нужны врачи, у них полный штат. Я говорю: «Вообще хорошо! По-моему, только вы обеспечены на 100%». Кадров действительно не хватает. Не хватает хороших специалистов. А по нашему направлению – врачей скорой помощи – их просто нет! И скажу больше, их, наверное, и не будет. Потому что эта специальность почему-то изживает себя. Мы приходим к западному стилю, когда в скорой помощи останутся одни парамедики, то есть по сути фельдшеры. Хотя, я считаю, это плохо. Врач – это врач. Другое образование, другой подход к этике, это качество медицинской помощи.

Хороших сотрудников с опытом сложно найти. Приходят иногда мальчики и девочки, говорят: «Мы закончили вуз, хотим работать в частной медицине, возьмите нас, пожалуйста». А что ты умеешь? ЭКГ умеешь снимать? А расшифровывать? А катетеризацию? Нет? Ну ты пойди сначала в государственное учреждение, наберись опыта. Поработай с алкоголиками, с наркоманами, с бомжами – через это пройти надо! Я поработал в поликлинике, в стационаре, на кафедре, в скорой помощи. Когда представляешь полный цикл работы медицины, тогда гораздо проще.

– Так вы все-таки берете молодых сотрудников или нет?

– Фельдшерами, которые сейчас выпускаются, я не совсем доволен… Очень много вопросов к самообразованию. У некоторых глаза горят, хотят учиться, во все вникают – с такими мы согласны работать, таких мы учим. В государственной медицине, как правило, когда случается что-то экстренное – все! Начинают учебу. Инфекцию пропустили, холеру какую-нибудь – все, учеба по холере! Во время ДТП камера зафиксировала, как фельдшер носилки не может вытащить, потому что не знает, куда нажать – все, учеба по носилкам! Мы не дожидаемся таких случаев.

– Судя по дефициту медперсонала, в медицину сейчас просто не идут выпускники школ… Насколько популярна сегодня профессия?

– По конкурсу скажу – он меньше не стал. Когда я поступал, было четыре–пять человек на место. Сейчас, по-моему, даже больше. Но… Ты начинаешь учиться и понимаешь, насколько это тяжело. Мед, наверное, не сравнить ни с чем. Остаются сильнейшие.

– На ваш выбор профессии повлиял отец Александр Зотов, известный врач, некогда главный детский педиатр города? Не отговаривал, раз все так сложно?

– Нет, был только «за». А как же? Династия врачей! Моему сыну сейчас два года, я тоже буду рад, если он станет врачом. Уже держит в руках фонендоскоп…

«МЫ НЕ СОБИРАЕМСЯ НИ С КЕМ БОРОТЬСЯ, ВОЕВАТЬ...»

– Вы работали в разных учреждениях, были чиновником – заместителем начальника управления здравоохранения в Альметьевске. Почему нигде не задержались?

– Мне всегда было интересно развиваться. Если вижу, что на каком-то уровне все, тупик, и я не могу пробиться наверх, чтобы сказать: «Не надо так, давайте по-другому сделаем, чтобы было проще, было лучше», тогда, конечно, мне неинтересно становится. А здесь – в своем бизнесе – могу на основе своего опыта развиваться, творить, и для меня это гораздо интереснее, чем в восемь утра приходить на работу и в шесть со словами «Слава богу!» уходить.

– Отношения управления здравоохранения и частных клиник сегодня напряженные. Однажды конфликт вылился на уровень республики, когда ваш отец заявил министру Аделю Вафину, что чиновники не взаимодействуют с частными клиниками. Что-то изменилось с того момента? Как вы, поработав в Горздраве, видите ситуацию?

– Тут с разных сторон можно смотреть. Сидишь там – одно говоришь, сидишь тут, в частной клинике, – говоришь другое. Но все-таки это, наверное, отношения старшего и младшего брата. Что нам говорит Горздрав, то мы обязаны делать.

– Государственно-частное партнерство, о котором так много говорят, на деле крайне сложно реализовать. Так говорят ваши коллеги из челнинских клиник. Видите ли вы перспективы для ГЧП в нашем городе?

– Государственно-частное партнерство есть, но, скажу честно, – это пока больше слова, чем какие-то действия. Государство хочет одного, а частникам зачастую вообще не надо и невыгодно. Государство не всегда может предложить что-то другое, быть гибким, пойти на уступки.

Есть госзаказ, программа госгарантий, в которую частные организации также входят. Распределяет эти объемы горздрав. По-разному иногда, бывают вопросы. Но я считаю, мы занимаемся одним делом, цель одна. Мы не собираемся ни с кем бороться, воевать, наоборот. Но зачастую, по опыту наших коллег со скорой, не все бывает просто. Есть ревность, борьба за деньги. А когда включаются деньги, почему-то многие люди все остальное отбрасывают.

– Если, как вы сказали, частникам это невыгодно, почему продолжаются разговоры об интеграции системы обязательного медицинского страхования в их работу?

– На данный момент очень мало организаций, которые включились в ОМС. Вошли большие организации с хорошим финансовым запасом, которые могут это себе позволить. Выгодно тем, кто свой прайс приближает к прайсу ОМС. Например, первичный прием какого-нибудь специалиста – довольно дешевая услуга. У клиники будет большой приток пациентов за малую сумму – это да. Но у нас просто не наберется с дешевых приемов капитала, который позволил бы проводить ремонт, обновлять оборудование. В то время как в госклинике за это платит государство. Кроме того, большой поток пациентов может снизить качество: начнется рутина, замучают проверками… Потому что ОМС – это постоянные проверки, это страховые, это цель что-то найти, урезать. Это довольно сложно, и частники от этого отказываются. По услугам скорой скажу: прайс ОМС довольно неплохой, и мы могли бы туда войти, но опять же есть ряд непростых вопросов, с которыми мы не хотим связываться.

«МЫ ПРОТИВ СРЕДСТВ САМООБОРОНЫ В СКОРОЙ – ОРУЖИЯ, ГАЗОВЫХ БАЛЛОНЧИКОВ… САМИ ОТ НИХ БОЛЬШЕ ПОСТРАДАЕМ»

– Сразу несколько громких нападений на сотрудников скорой помощи и врачей потрясли страну в последнее время, в том числе в Челнах. Чем можете объяснить такой всплеск?

– Общество становится более агрессивным, менее терпимым друг к другу.Люди уставшие, работают на пяти работах. Иногда пациент не может понять нас, и мы не можем понять его. Возникает агрессия. В таком конфликте оба виноваты одинаково. Когда пациент начинает хамить, можно ведь спокойно отреагировать и без всяких скандалов поставить его на место.

– Вы сами сталкивались?

– Случаи были, когда работал в государственной скорой помощи. Встречаются наркоманы, алкоголики, агрессивные родители – все бывает. По частной скорой скажу, что большинство наших сотрудников – мужчины, крепкие, грамотные. У нас потенциально опасных случаев не возникало. В то же время мы против средств самообороны – оружия, газовых баллончиков. Мы считаем, что сами от них больше пострадаем, и даже не планируем внедрять. На конфликт очень легко пойти, а уметь его обойти – этому надо учиться.

– И кто должен обучать?

– Мне очень нравится, что Адель Юнусович (Вафин – ред.), наш министр здравоохранения, стал внедрять много тренингов для руководящего персонала, врачей, среднего медицинского персонала по качеству помощи, услугам – то, чего, в принципе в медицине никогда не было. Это здорово! Как вести себя с пациентом, как правильно подать услугу, как этику соблюдать – столько всего полезного, чем раньше просто не обладали медработники. Это облегчит общение с пациентом и работу медицинского учреждения поставит на те лыжи, на которых оно должно была быть давно.

Анна Перебаскина